Военно-политические аспекты программы СОИ

Полковник И. Игнатьев

В последние годы СССР предпринял ряд крупных шагов направленных на ослабление международной напряженности, развитие межгосударственных контактов на различных уровнях, в том числе военных. Беспрецедентный характер носят советские предложения и практические шаги но снижению уровня силового противостояния, сокращению и полной ликвидации стратегических ядерных вооружений.

Однако на фоне очевидной готовности Советского Союза идти в военной области на новые компромиссы, принятия им в одностороннем порядке оборонительной доктрины и широкой конверсии оборотных предприятий позиция США выглядит недостаточно гибкой. Соединенные Штаты вынуждены предпринимать ответные меры, но они не адекватны инициативам СССР. Создается впечатление, что свой отрезок пути США пройти, не торопятся, рассчитывая добиться от СССР максимальных односторонних уступок.

Характерным примером такого стереотипа поведения может служить позиция американской администрации в отношении «стратегической оборонной инициативы» (СОИ), предусматривающей создание и развертывание системы противоракетной обороны с элементами космического базирования.
Как известно, программа СОИ была объявлена президентом Рейганом в марте 1983 года и с этого момента стала для многих военно-промышленных корпораций США новой точкой отсчета гарантированных прибылей. За сравнительно короткий период времени американскому руководству удалось прочно внедрить СОИ в долгосрочные планы и бюджет Пентагона, привлечь к ней внимание как внутри страны, так и за рубежом. После прихода к власти и тщательного изучения всех аспектов программы администрация Буша однозначно высказалась за ее продолжение. Общий подход к проблеме в контексте политики «с позиции силы» выразил новый министр обороны США Чейни: «Основы стратегии США должны быть долговременными. Мы не считаем, что на данном этапе требуется или целесообразно делать радикальные повороты».

Что же представляет собой СОИ сейчас, через семь лет после начала исследований? Главным является то, что она прочно удерживает первенство как наиболее крупная Программа исследований военного ведомства США. На ее выполнение выделен примерно 21 млрд. долларов, а ежегодные ассигнования установились на уровне 3,5-4 млрд. В программе участвует около 1500 научно-исследовательских организаций и промышленных фирм США, заключено почти 20 тыс. контрактов, занято примерно 30 тыс. квалифицированных научных И инженерно-технических сотрудников.

По Двусторонним соглашениям исследования ведутся в Великобритании, ФРГ, Италии, Израиле и Японии, к работам подключился также ряд промышленных фирм других стран. Всего с ними подписано 250 контрактов на общую сумму 350 млн. долларов, что составляет около 2 проц. всех ассигнований на программу. Как и следовало ожидать, заручившись политической поддержкой союзников, США еще раз продемонстрировали протекционистский подход и защитили прежде всего интересы внутреннего бизнеса.

Продолжая реализацию программы, США исходят из того, что на современном этапе наряду с чисто военной мощью действенным фактором мировой политики становится общий уровень технического развития, создание и внедрение передовых технологий. Поскольку СОИ возникла не на пустом месте, а явилась результатом объединения многих направлений перспективных исследований, ожидается определенный вклад программы в развитие гражданских секторов экономики. Гарантированное финансирование, централизованное руководство и планирование, а также жесткий контроль позволяют избежать дублирования работ, обеспечивают условия для реализации крупных проектов.

Одновременно программа направлена на достижение общего военно-технического превосходства, осуществление прорыва в важнейших областях военного строительства в соответствии с военно-политической стратегией «соперничества». Так, программа фактически включает исследования, результаты которых могут найти применение в системах противовоздушной обороны, предупреждения о ракетно-ядерном ударе и контроля космического пространства, оружия поражения целей на поле боя и т. д. В 1989 году к СОИ были практически полностью подключены разработки противоспутникового оружия. Наиболее активный зарубежный участник - Израиль форсирует создание в рамках программы тактической системы ПРО для своих целей.

Но главным в программе СОИ по-прежнему считается ее нацеленность на создание боевой системы ПРО. За истекшие годы существенно расширилась география исследований новых видов оружия. Натолкнувшись на значительные технические трудности, американцы планомерно наращивают инфраструктуру программы. Работы ведутся в различных научно-исследовательских центрах, на заводских полигонах, в лабораториях и на испытательных площадках промышленных фирм. В районы испытаний превращаются целые океанские зоны. Кроме двух официально согласованных полигонов ПРО на атолле Кваджелейн (Тихий океан) и в Уайт-Сэндз (континентальная часть США), экспериментальная база постепенно захватывает Восточный и Западный ракетные полигоны, ядерный полигон в штате Невада, Алеутские и Гавайские о-ва, атолл Уэйк и даже полигон НАСА у Восточного побережья США.

Сама по себе такая «горизонтальная эскалация» не может не вызывать озабоченность международной общественности. Однако более опасной является тенденция к «вертикальной эскалации» -переносу широкомасштабных экспериментов в космическое пространство. Такие эксперименты проводятся не только.«над территорией США, но и практически во всем околоземном космическом пространстве, в том числе на борту пилотируемых космических кораблей «Шаттл», специально запускаемых ИСЗ и зондирующих ракет.

Примером могут служить многомесячные эксперименты серии «Дельта» с использованием космических аппаратов в качестве инструментальных платформ и носителей средств перехвата, полеты орбитальных ступеней «Шаттл» с отражательными зеркалами на борту, запуски на большую высоту исследовательских ракет с измерительной аппаратурой и малогабаритным генератором элементарных частиц - прообразом будущего оружия направленного действия.

Добиваясь поддержки СОИ внутри страны и сохранения веса программы в качестве аргумента на переговорах с Советским Союзом, американское руководство в ходе ее выполнения стремится получать эффективные демонстрационные результаты. На проведение соответствующих экспериментов из карманов налогоплательщиков периодически изымаются крупные суммы - от 20 до 250 млн. долларов на каждый запуск. А планируемый на 1995 год вывод на орбиту лазерной установки по проекту «Зенит Стар» обойдется уже в 1,5 млрд. долларов.
Не секрет, что первоначально СОИ задумывалась как многоэшелонная система ПРО для защиты от массированного ракетно-ядерного удара. Так. в начале ее осуществления К. Уайнбергер, бывший в то время министром обороны, заявил по этому поводу: «Оборонительная система, которую имеет в виду президент, не разрабатывается как частичная. Мы пытаемся создать систему, которая была бы весьма надежной и всеобщей».

С тех пор амбиции сторонников СОИ несколько поуменьшились, а эйфория по поводу «космического ренессанса», как окрестили ее в военно-промышленных кругах США, постепенно уступила место трезвой оценке обозначившихся трудностей. Этому способствовало то, что создание именно противоракетного оружия оказалось наиболее сложной частью программы.

Уже с 1987 года разговоры о создании широкомасштабной системы ПРО в США практически не ведутся. Хотя эта цель по-прежнему входит в долгосрочные планы администрации, однако в повседневном обращении находятся в основном различные проекты ограниченной системы, способной решать частичные задачи - обеспечивать защиту территории от несанкционированных (случайных) пусков баллистических ракет или оборону военных стратегических объектов от преднамеренных ударов противника. Кроме этих задач, у программы СОИ появляются новые аспекты, один из которых отметил президент Буш в феврале 1990 года: «Отчасти эта программа необходима потому, что по мере распространения баллистических ракет возрастает угроза неожиданного ракетного нападения со стороны третьих стран или террористов».

Различными научно-исследовательскими организациями США подготовлено несколько вариантов ограниченной системы ПРО стоимостью от 10 до 70 млрд. долларов. По сравнению с полномасштабной системой, для которой рассматривалось 20- 25 проектов технических средств, в ней предлагается иметь не более шести компонентов - две космические и одну ракетную систему наблюдения, стационарные РЛС, орбитальные и наземные противоракеты. Особые надежды возлагаются на так называемые «разумные камешки» - автоматические спутники с малогабаритными ракетами-перехватчиками, концепцию применения которых усиленно пропагандирует Тэллер - труженик на ниве стратегических вооружений, «отец» водородной бомбы.

В расчете на преимущества географического положения и техническое опережение в отдельных областях военного производства США намерены с помощью такой системы добиться общего превосходства в стратегической области. При этом в последнее время американские специалисты все больше принимают во внимание то обстоятельство, что кардинальное сокращение стратегических наступательных вооружений, в частности в Советском Союзе, может существенно облегчить достижение поставленной цели. Правда, некоторые считают иначе, в том числе американский профессор Лоу: «СОИ представляет собой попытку одурачить всю страну и решить с помощью технологии проблему войны и мира, которая является главным образом проблемой политической».

Что касается возможного практического развертывания боевой системы в конце 90-х годов, то администрация Буша высказывается за поэтапный подход по мере готовности новых компонентов. Согласно оценкам специалистов, главным препятствием на путях решения^этой задачи станут трудности создания и эксплуатации группировки космических средств на орбитах. В частности, подсчитано, что на этапе развертывания ограниченной системы ПРО США необходимо будет в 10-20 раз увеличить космический грузопоток - со 100 до 2200 т в год. Для этого потребуется существенное наращивание структуры ракетно-космических полигонов, создание новых ракет-носителей тяжелого класса.

В заключение необходимо сказать несколько слов о совместимости СОИ с обязательствами США, вытекающими из положений советско-американского договора по ПРО от 26 мая 1972 года.

Не вызывает сомнения, что по мере продвижения программы СОИ неизбежно будут возникать все новые вопросы относительно юридической правомерности проводимых в ее рамках исследований, разработок и испытаний соответствующих компонентов и средств. Здесь можно выделить три основных аспекта.

Во-первых, как указано в преамбуле договора, его заключение основывалось на обоюдном понимании сторонами того, что «эффективные меры по ограничению систем ПРО явились бы существенным фактором в деле сдерживания гонки стратегических наступательных вооружений». Если следовать этой разумной логике, то как можно расценивать, например, такое заявление министра обороны США Чейни: «Даже если мы заключим соглашение о сокращении стратегических вооружений, нам все равно потребуется модернизация своих стратегических сил. Это всегда предусматривалось ранее и остается в наших планах сегодня».

Во-вторых, пытаясь уменьшить ограничительную силу договорных положений, США путем внесения самочинных поправок и односторонних толкований рассчитывают юридически обеспечить максимальное выполнение программы СОИ.

Для этих целей в октябре 1986 года в США было подготовлено так называемое «широкое» толкование договора по ПРО. В его основу положена произвольная интерпретация отдельных договорных положений, по которым, как утверждает группа юристов госдепартамента США, в тексте отсутствуют исчерпывающие определения. При этом произвольно трактуются главным образом такие понятия, как определение систем ПРО, запрет на мобильные системы (компоненты), права сторон на создание и развертывание принципиально новых видов оружия.

Реальными последствиями такого явно неправомерного подхода США к интерпретации договора по ПРО являются ввод в строй в 1987 году на территории Гренландии мощной РЛС с фазированными антенными решетками и строительство аналогичной станции в Великобритании, открытая подготовка к испытаниям в космосе самонаводящихся ракет-перехватчиков, лазерного оружия, систем обнаружения и сопровождения баллистических целей.

Как фактическое нарушение договорных положений может рассматриваться первый полет 11 мая 1990 года самолета Боинг 767, оснащенного экспериментальной оптической установкой для обнаружения и сопровождения боеголовок баллистических ракет. Более того, 19 сентября текущего года с данного самолета, находящегося в воздухе над полигоном ПРО Кваджалейн, велось наблюдение уже за реальными боеголовками МБР «Минитмен», которая специально для этих целей была запущена с Восточного ракетного полигона.

В-третьих, позицию администрации США в отношении договора по ПРО всегда отличал утилитарный, конъюнктурный подход. Иллюстрацией может служить, например, ответ Рейгана на вопрос о возможной судьбе договора в связи с развертыванием программы СОИ: «Человеческую мысль нельзя остановить клочком бумаги, даже таким важным, как договор». А председатель комиссии по делам вооруженных сил палаты представителей конгресса США Эспин прямо заявил, что его «не особенно тревожит тот факт, что создание системы ПРО будет означать нарушение советско-американских соглашений».

Итак, программа СОИ пока остается в планах Пентагона, остается вопреки здравому смыслу как некий заслон новым, мирным тенденциям. В силу^внутренней инерции, присущей крупным национальным программам, она может продолжаться и далее. Для ее прекращения необходимо политическое решение. Время таких ответственных решений пришло, поскольку реализация Соединенными Штатами программы СОИ подорвет переговорный процесс по дальнейшему сокращению стратегических вооружений, явится катализатором гонки ядерного и космического оружия с непредсказуемыми последствиями.

Зарубежное военное обозрение №10 1990 С. 7-10