Особенности формирования законодательной базы реформирования ВС США

Генерал-майор С. Печуров,
доктор военных наук, действительный член АВН

Время от времени сотрясающим американскую военную машину реформам обычно предшествует работа всякого рода комиссий, комитетов, советов и т. п., созываемых либо на временной основе, либо функционирующих постоянно и состоящих из независимых экспертов или подбираемых по принципу принадлежности к одной (правящей либо оппозиционной) партии, или, для большей объективности, формируемых на основе так называемой двухпартийности. Именно в этих инстанциях и закладывается основа для законодательного обеспечения последующих реформ вооруженных сил США.
Многие зарубежные аналитики в качестве примера из обозримого прошлого США обращаются к началу 40-х годов XX века, а именно к марту 1941 года, когда решением сената был создан специальный комитет по расследованию проблем национальной обороны во главе с перспективным сенатором Гарри Трумэном1. Шедшая к тому времени уже полтора года Вторая мировая война, с каждым днем охватывавшая все большее количество регионов, с неизбежностью втягивала в свою мясорубку и предпочитавшие тогда жить в изоляции от мировых катаклизмов Соединенные Штаты. Но наиболее дальновидные американские политики и военные, оценив национальный военный потенциал, пришли к выводу о почти полной неготовности страны к вступлению в такую войну, если для этого созреют условия. Одним из жестких критиков вооруженных сил и всех аспектов политики национальной безопасности США и был Г. Трумэн.
Полномочия возглавляемого сенатором комитета были самые широкие: изучение оборонных контрактов, вскрытие процедур их заключения, распределение по промышленным объектам на территории страны, влияние этих контрактов на рынок труда и миграцию рабочей силы и т. д. Как видно, основной акцент делался на решение проблемы создания и поставок в войска вооружения и военной техники (ВВТ), но параллельно изучались вопросы развертывания формирований ВС, их комплектования, боевой готовности и пр.
Трумэн лично, что явилось позитивным прецедентом для всех последующих председателей комитетов и комиссий, изучил документы предыдущих подобных органов за период начиная с гражданской войны в США (середина XIX века). И уже затем, овладев методикой проверок, рьяно взялся за дело, вскрыв неимоверное количество недостатков, в том числе такие злоупотребления, как коррупция, приписки, растраты и существенный дефицит2. Многое, хотя и не все. было в экстренном порядке исправлено, урегулировано так, что во Вторую мировую войну вооруженные силы США и национальная военно-промышленная база вступили более-менее подготовленными.
Уже в ходе войны появилась еще одна серьезная проблема - слабая координация действий не только между крупными рассредоточенными группировками войск, но и внутри этих группировок между формированиями различной видовой принадлежности в силу отсутствия централизации управления войсками.
Для решения данной проблемы и выработки концепции взаимодействия военного министерства, министерства ВМС и начальников штабов видов вооруженных сил (ВВС как вида ВС еще не существовало) функционирующий тогда полуофициально комитет начальников штабов (КНШ) создал несколько внутренних аналитических органов. Но члены этих органов отстаивали интересы только своих ведомств, и потому все их предложения, как правило, носили противоречивый характер. Однако наиболее прозорливые военачальники-практики стремились оперативно решить эту проблему, для чего необходимо было перевести ее в стадию законодательного обсуждения.
В конгрессе же вопрос о реформе управления ВС стали серьезно рассматривать только в 1944 году с тем, чтобы начать реальные преобразования после окончания войны. В палате представителей был сформирован специальный комитет под председательством К. Вудрума, в котором анализировались различные варианты предложений, но в силу кардинально противоположных вариантов проект закона так и не был выработан. Бесплодные дискуссии продолжались до весны 1945 года.
Тем временем в Белом доме произошла смена руководства. Новый президент Гарри Трумэн, поставивший цель достичь абсолютного доминирования в мире США, нуждался в органе, координирующем действия ведомств, занятых разработкой, а также осуществлением внутренней и силовой внешней политики. Под его давлением конгресс был вынужден вернуться к обсуждению вопроса о централизации управления ВС.
Сенатский комитет по военным делам начал слушания по вопросу об объединении руководства вооруженными силами в октябре 1945 года. Участвовавшие в его работе представители сухопутных войск и ВМС в жестких дискуссиях, отстаивая «эксклюзивные» права своих видов, все же выработали предложения, которые могли бы стать основой для законопроекта, но не стали ввиду вновь обострившихся межвидовых противоречий. Потребовалось вмешательство президента.
19 декабря 1945 года, то есть через два дня после того как слушания были завершены, Г. Трумэн направил в конгресс послание, в котором содержалась рекомендация по «объединению вооруженных сил» и созданию единого министерства обороны. В послании подчеркивалось, что сведение существующих двух ведомств в единое целое необходимо в том числе, чтобы содействовать более эффективному финансовому управлению ВС.
В конце декабря 1945-го - начале января 1946 года сенатский комитет по военным делам под председательством сенатора Э. Томаса открыл слушания по вопросу о реорганизации военной машины страны. И вновь не удалось прийти к соглашению. Еще более жесткое давление президента в конце концов привело к компромиссу, получившему известность по фамилиям министров ВМС и сухопутных войск (армии) соответственно как «Соглашение Дж. Форрестола и Р. Паттерсона». Рассмотрение рекомендаций президента и «Соглашения Форрестола-Паттерсона» проходило в обеих палатах конгресса. Наконец, сформулированные идеи в виде закона были приняты сенатом 24-го, а палатой представителей 25 июля. Президент подписал документ, получивший название «Закон о национальной безопасности», 26 июля 1947 года.
Таким образом, несмотря на то что далеко не все предложения участвовавших в дискуссиях представителей сторон были учтены, тем не менее самое существенное воплотилось в жизнь: министр обороны страны как единый глава «национального военного истеблишмента», состоящего из трех исполнительных органов - видовых министерств (включая ВВС, выделенных в отдельный вид вооруженных сил), был поставлен над всеми видами ВС. Был также утвержден КНШ в качестве постоянного органа с организацией при нем объединенного штаба3. Примечательно, что с целью упорядочения разработок и поставок в войска ВВТ по настоянию большой группы конгрессменов создавались два так называемых совета - военных поставок (для координации и планирования военного производства и поставок) и военных исследований (для подготовки научно-технических разработок в оборонной сфере)4.
До принятия закона военное министерство и министерство ВМС выполняли как оперативные, так и обеспечивающие функции, начальники же штабов видов ВС могли руководить войсками «в поле». Теперь приказы президента направлялись по однозначно намеченной линии: через министра обороны непосредственно войскам (боевым или объединенным командованиям, как географическим, так и функциональным).
В текст закона вошли и другие существенные положения, введением в действие которых подводилась черта под вызревшие в ходе войны предложения о преобразованиях военной машины страны. Во всяком случае, на первых порах американский генералитет, и в частности такие его яркие представители, как Джордж Маршалл (правда, оставивший к тому времени действительную службу) и Дуайт Эйзенхауэр, были удовлетворены и этим. Однако многое еще предстояло сделать, а то, что было намечено, в силу тех или иных как объективных, так и субъективных причин осуществлялось не так, как планировалось.
Уже через год конгресс заинтересовался тем, как претворяется в жизнь данный закон. Заняться анализом было поручено подкомитету сенатского комитета по делам вооруженных сил по вопросам расследований, возглавляемого сенатором от Техаса Линдоном Джонсоном. Весьма амбициозному сенатору не давали покоя лавры его старшего коллеги - Гарри Трумэна, который бурной расследовательской деятельностью в свое время обеспечил себе репутацию «неподкупного государственника» и тем самым подготовил почву для последующего избрания его сначала вице-, а затем и президентом США. Л. Джонсон явно перестарался, постоянно «сливая» в СМИ информацию о нарушениях законодательства, потом зачастую не подтверждавшуюся, за что он подвергался жесткой критике со стороны не только военных, но и коллег. Правда, это ему не помешало через почти 20 лет также занять высший государственный пост в стране5.
Тем не менее нарушения имели место, но большей частью это объяснялось явными недоработками самого закона. С подачи военной верхушки и по рекомендации президента в мае 1948 года председатель комитета сената по проблемам организации исполнительной власти Герберт Гувер объявил о создании комиссии по изучению проблем организации национальной безопасности, которую возглавил известный деятель Ф. Эберстадт. В ноябре того же года комиссия представила Гуверу четыре тома выводов и рекомендаций6. Помимо положительных моментов в отчете содержались и выявленные серьезные недостатки в деятельности некоторых ведомств, отвечающих за вопросы национальной безопасности. В частности, комиссия сочла неудовлетворительным контроль над военным бюджетом и рекомендовала создать должность «ревизора» в ведомстве министра обороны. Кроме того, отмечалось, что полномочия министра необходимо увеличить и что следует назначить постоянного председателя КНШ7.
Дальнейшая работа по устранению недостатков закона проходила под руководством комитета, назначенного уже президентом. Кроме того, предложения о совершенствовании системы национальной обороны нашли отражение и в «Меморандуме Форрестола-Пейса-Клиффорда», названного в честь политиков, принявших самое деятельное участие в формировании предложений об исправлении недостатков. Изучив все представленные на рубеже 1948-1949 годов рекомендации, президент направил в конгресс предложения по исправлению Закона 1947 года. Профильный сенатский комитет рассмотрел предложенные поправки, а 26 мая 1949-го они были приняты сенатом как четвертый раздел «Закона о национальной безопасности» 1947 года.
Самым важным было то, что национальное военное управление, курировавшее работу видовых министерств, преобразовалось в полноценное министерство обороны, а его глава получал неограниченные «управление, власть и контроль» над всей организацией и становился главным помощником президента во всех делах, касавшихся проблем обороны. Видовые министры теряли ранг членов кабинета и, соответственно, права апелляции на решения министра обороны.
Кроме того, назначался постоянный председатель КНШ, который становился советником президента и главы военного ведомства. Однако конгресс отклонил предложение президента снять все ограничения на размер КНШ, опасаясь, что это может привести к созданию «генерального штаба», структуры, абсолютно неприемлемой для англосаксонской модели руководства вооруженными силами как «подминающей под себя свободу функционирования независимых в своем развитии видов ВС». Численность личного состава объединенного штаба при КНШ увеличивалась немногим более чем в 2 раза - со 100 до 210 офицеров. В целом начальники штабов видов вооруженных сил оставались по существу советниками, а ответственность за окончательное решение возлагалась на министра обороны и, если необходимо, на президента8. Таким образом, в 40-е годы XX века в США была разработана и претворена в жизнь уникальная концепция национальной безопасности и создана «подобноцентрализованная» структура управления вооруженными силами.
Данная модель прошла серьезное испытание в ходе разразившейся уже через год после ее принятия в 1950-м году корейской войны. Естественно, было выявлено много слабых мест, что не могло остаться незамеченным ни в военном руководстве, ни законодателями, ни независимыми наблюдателями. Примечательно то, что пришедшая к власти в ходе войны в Корее президентская администрация отставного генерала Дуайта Эйзенхауэра (1952), последовательного сторонника централизации военного руководства и наведения порядка в системе производства и обеспечения войск вооружением и военной техникой, максимально содействовала претворению в жизнь рекомендаций многочисленных комиссий и комитетов, анализировавших опыт этой войны, в том числе и «Комитета Рокфеллера», рекомендации которого были учтены в последующем законодательстве в области национальной обороны.
Сразу после окончания войны в 1953 году был принят очередной закон о реорганизации военного ведомства, а через пять лет, в 1958-м, как реакция на рекомендации очередных комиссий, включая в первую очередь «комиссию Гувера», был принят еще один аналогичный акт. Оба этих закона в совокупности, хотя и в принципиальном плане не противоречили фундаментальному акту от 1947 года и поправкам к нему от 1949-го, но содействовали укреплению позиций сторонников централизации в руководстве вооруженными силами. Достаточно сказать, что размеры объединенного штаба КНШ- символа «объединительных» процессов в ВС - к началу 60-х годов XX века законодательно были увеличены почти в 2 раза (до 400 офицерских должностей).
Впереди военную машину США ждали серьезные испытания в связи с начавшейся в начале 60-х очередной войной - во Вьетнаме, продлившейся целое десятилетие. Верные своей традиции американцы практически с самого начала втягивания в кризис в Юго-Восточной Азии принялись осмысливать разворачивавшиеся все в большем масштабе военные действия, естественно, путем создания всевозможных комиссий, комитетов и т. п. на всех уровнях - как законодательной, так и исполнительной власти. Рекомендации этих аналитических органов затрагивали главным образом текущие дела и были направлены на поиск путей одержания победы на поле боя. Но с течением времени стали вырисовываться более весомые проблемы, без решения которых вряд ли можно было ожидать кардинальных сдвигов в американском военном строительстве в целом. Причем корни этих проблем уходили в недалекое прошлое, а именно в недостатки принятых в конце 40-х - начале и конце 50-х годов законодательных актов в области военной безопасности.
Так, известный американский политический деятель, ныне занимающий пост председателя комитета по делам вооруженных сил палаты представителей конгресса США, Айк Скелтон отмечал, что, несмотря на титанические усилия наиболее продвинутых предшественников, как из числа политиков, так и военных, по обеспечению «приемлемой» централизации в руководстве войсками, во Вьетнаме наблюдалась картина вопиющей разобщенности действий командиров высокого уровня. «В то время как генералы Уильям Уэстморленд и позже Крейтон Абрамс, - пишет Скелтон, - вели ожесточенную наземную войну в Южном Вьетнаме, авиация ВМС по собственному разумению проводила воздушные операции против Северного Вьетнама. Аналогичным образом по собственным планам действовали американские ВВС... Другими словами, вопрос о какой-либо координации просто превратился в кошмар для всех»9. Военно-политическое руководство США, как это ни покажется удивительным, нарушило один из фундаментальных принципов войны - единство руководства.
В комплексе с этим следует рассматривать и изоляцию каждого из видов ВС в области разработок собственных программ вооружений. Аналитики П. Смит и Д. Джерстайн отмечают тот факт, что пользовавшийся в 50-е годы неограниченным влиянием в коридорах власти в Вашингтоне генерал Куртис Лемэй, командующий стратегическим авиационным командованием, попросту «забыл» о балансе вооружений, «продавливая» решения о тотальном финансировании строительства грандиозного флота стратегических бомбардировщиков В-52. И если бы ВМС не разработали таких самолетов тактической авиации, как F-4 «Фантом» и А-7 «Корсар», а также некоторых боеприпасов для ведения боев на тактическом уровне, во Вьетнаме попросту было бы нечем воевать10.
Другими словами, опять стал назревать вопрос о корректировке законодательных актов, касавшихся национального военного строительства. Американские исследователи спорят, что же стало поводом к началу широкого обсуждения проблем, которые следовало решить во благо «правильного развития военной машины страны». Одни утверждают, что толчком к шагам в «правильном» направлении явилась статья сенатора Гэрри Харта, опубликованная в январе 1981-го в «Уорлд Стрит Джорнэл» под названием «Дело о военной реформе», на которую оперативно прореагировал конгрессмен Уильям Уайтхерст, добившийся создания комиссии на двупартийной основе для обсуждения вскрытой его коллегой проблемы. Другие склоняются к мнению, что, если бы не ряд комиссий, расследовавших вопрос о неудовлетворительной организации поставок ВВТ в войска десятью годами раньше, не было бы и статьи Г. Харта11.
Приводится и такой факт, как подготовка в инициативном порядке гражданским служащим пентагоновского управления анализа и оценок программ Франклином Спинни, в прошлом военного летчика, аналитической записки с критикой дел в ВС страны. Ее по счастливому стечению обстоятельств заметил влиятельный сенатор Сэм Нанн, убедивший министра обороны Гарольда Брауна не препятствовать автору документа выступить перед законодательными членами конгресса. Это выступление, имевшее место в 1982 году и ставшее известным как «Доклад Спинни», по мнению многих, явилось одной из последних капель, побудившей к началу реформ12.
Есть мнение и о том, что якобы впервые аргументированно о необходимости реформ заявил еще в 1967 году некий американский полковник, осмелившийся донести об этом в виде доклада до самых верхних эшелонов власти13. Возможно, речь идет как раз об упоминавшемся Ф. Спинни.
Кроме того, общеизвестно, подчеркивает Айк Скелтон, что терпению военных относительно «ничего неделания» для устранения разбалансированности системы руководства ВС пришел конец к началу 80-х. Именно тогда два высокопоставленных американских генерала - Дэвид Джонс, председатель КНШ, и Эдвард Мейер, начальник штаба сухопутных войск - выступили в открытых СМИ со статьями, в которых призвали положить конец сложившейся нетерпимой ситуации14. По другим источникам, именно выступление генерала Д. Джонса на закрытых слушаниях в комитете по делам вооруженных сил в Палате представителей 3 февраля 1982 года, в котором он аргументированно доказал необходимость реформ, явилось побудительным мотивом к началу преобразований.
И все же нет оснований однозначно утверждать, что с завершающей стадии вьетнамской войны и до начала 80-х годов в высших эшелонах власти в Вашингтоне ничего не делалось для подгонки национальной военной машины под новые требования. Достаточно вспомнить о беспрецедентном переходе американских ВС в начале 70-х на полностью добровольный способ их комплектования, реализация которого, при постоянном уточнении и совершенствовании, заняла почти целое десятилетие. В те же годы интенсивно работала «Комиссия Фитцхе», которая предъявила администрации президента Никсона более сотни одних только рекомендаций по улучшению дел в военном ведомстве. После этого, кстати, и президент лично дал команду руководству министерства обороны претворить все эти рекомендации в жизнь, хотя и безуспешно.
В начале 80-х активно работала «комиссия Грейса», вскрывшая в том числе практически те же самые недостатки, в основном касавшиеся плохой организации обеспечения ВС вооружением и военной техникой. Но все эти многочисленные и авторитетные комиссии, хотя и работали плодотворно, но, что называется, «били по верхам», не затрагивая сути вызревшей проблемы.
Дело сдвинулось, как отмечают американские аналитики, когда очередную комиссию законодательной ветви власти по расследованию проблем вооруженных сил в 1985 году возглавил в прошлом преуспевающий бизнесмен, а затем и заместитель начальника военного ведомства страны, имевший богатый опыт участия во всевозможных комиссиях, Дэвид Паккард, который на сей раз весьма конструктивно взялся за дело. И уже через небольшой промежуток времени по результатам работы этой комиссии в конгрессе состоялись интенсивные слушания, на которые были приглашены многие ведущие политики и военные деятели страны. Сенатский комитет по делам вооруженных сил подготовил обширный 645-страничный доклад под заголовком «Оборонная организация: необходимость в изменениях», после чего и начались юридические процедуры, приведшие к принятию в 1986 году фундаментального «Закона о реорганизации министерства обороны» (или «Закона Голдуотера-Николса», названного в честь его непосредственных разработчиков, но базирующегося, как подчеркивают американские исследователи, именно на результатах работы «комиссии Паккарда»15.
Содержание ставших сутью закона рекомендаций вышеназванных комиссий, докладов, статей, заявлений и прочего стало обоснование необходимости шагов в направлении дальнейшей централизации управления военной машины страны, причем во всех областях ее функционирования, включая руководство войсками «в поле» и приобретением (закупками) ВВТ. Принятием «Закона Голдуотера-Николса» американское военно-политическое руководство после многих лет практической деятельности и осмысления предшествующей законодательной базы попыталось устранить те бреши, которые оставались неприкрытыми в предыдущих законодательных актах в области военного строительства.
Так, новым законом наконец четко регламентировалась роль всех высших должностных лиц в МО. Была установлена следующая иерархия: министр обороны, его первый заместитель, заместитель министра по политическим вопросам и ряд заместителей по конкретным направлениям (их число могло изменяться по тем или иным причинам). Все это - гражданские лица, в аппараты которых были «вкраплены» военные разных рангов. Председатель КНШ в данной иерархии занял третье место - после министра и его первого заместителя. Однако он не являлся и поныне не является членом совета национальной безопасности, но, будучи советником этого органа, как правило, принимает активное участие в заседаниях СНБ.
Надо к тому же иметь в виду, что КНШ - это не генеральный штаб, что оговорено в специальной статье закона. Соответственно, он не является командным и исполнительным органом, он не отдает приказы войскам. В то же время объединенный штаб КНШ привлекается к разработке оперативно-стратегических планов, занимается разработкой «объединенных», или «единых» (для ВС), уставов и наставлений, ориентированных на то, чтобы вооруженные силы США на всех уровнях действовали как единое целое, а не как простой конгломерат видов ВС или их элементов. Понимая, что в силу заложенных в англо-саксонскую модель военного устройства традиций «независимого развития видов» сделать это чрезвычайно сложно, ВПР США незамедлительно начало проводить в жизнь линию по искоренению «видового сепаратизма», что в противном случае было чревато низведением заложенного в статьи закона «высокого смысла» к нулю16.
Углубление централизации руководства вооруженными силами, несмотря на понимание необходимости этого процесса ключевыми сенаторами и конгрессменами, тем не менее было неоднозначно встречено в конгрессе, да и в военно-политическом истеблишменте Вашингтона в целом. Если абстрогированные от реальных практических дел некоторые независимые политики в связи с принятием закона выражали опасение относительно «определенной утраты в этих условиях возможности гражданского контроля над вооруженными силами», то многие законодатели просто оказались перед фактом того, что в силу консолидации руководства военным ведомством в одних руках конгрессменам теперь будет весьма непросто играть на противоречиях видов ВС при обсуждении бюджетных статей17.
Да и среди военных, которые, казалось бы, имели выигрыш в связи с принятием закона, было не так уж мало людей, которым «объединительные тенденции» не пришлись по вкусу. И если такие обличенные командными полномочиями на стратегическом уровне представители военного руководства, как адмирал У. Крау, генерал К. Пауэлл или, пожалуй, самый авторитетный в тот период времени упоминавшийся выше генерал Д. Джонс (занимавший самый длительный срок в истории страны пост председателя КНШ), однозначно, без оговорок приняли закон, то многие «видовики» почувствовали, что теряют вес в оборонном планировании и, что самое главное, утрачивают свою роль в хитросплетениях процесса выбивания средств на ВВТ, боевую подготовку и т. д.18. Не случайно аналитики П. Смит и Д. Джерстайн, отмечая, что «межвидовое соперничество так же старо, как сама страна», указывают на его суть: «Противоборство видов вооруженных сил между собой выражается не столько в стремлении к охвату возможно большего количества задач, сколько сводится к борьбе за распределение бюджетных средств, выделенных на оборону, в свою пользу»19. В Пентагоне до сих пор популярен такой афоризм: «ВМС (или ВВС, или СВ) едят наш завтрак на Холме!» (то есть на Капитолийском холме - в конгрессе)20.
Но проблема, конечно же, заключалась не только в дележе финансовых средств, как несколько цинично ее обозначили вышеназванные американские аналитики, но и в непрекращавшихся со времени окончания Второй мировой войны спорах о том, вклад какого же вида ВС в победу на поле боя более весом. Забегая немного вперед, отметим, что даже в середине 90-х годов XX века, то есть в период определенного затишья в межвидовом соперничестве, как результат «переваривания» не так давно принятого закона, продолжалось «перетягивание каната», например, между руководством ВВС и СВ, в частности начальниками штабов соответствующих видов генералами Р. Фоглеманом и Д. Реймером, публично интерпретировавшими в пользу своего вида статьи вышедшего в феврале 1995 года нового единого устава JP 3-0 «Доктрина объединенных операций»21.
Внутри военного ведомства, а именно в аппарате министра обороны, порой предпочитали играть на противоречиях видовиков, чтобы, действуя по принципу «разделяй и властвуй», добиваться таким образом «консолидированной позиции военных, например, в спорах с законодателями за более «весомый кусок пирога» федерального бюджета. В свою очередь, и законодатели стремясь добиться уступок в частых дискуссиях с представителями военного ведомства, в основном по поводу «завышенных» запросов на обеспечение национальной безопасности, сталкивали лбами видовиков, понижая тем самым планку их требований.
Кроме того, в рамках военного ведомства имели место и факты так называемого внутреннего блокирования видов ВС, что также умело использовалось в своих интересах как гражданским руководством министерства обороны и, отчасти, аппаратом (объединенным штабом) КНШ, так и законодателями.
Например, эксперты отмечали, что морская пехота и ВМС почти никогда не вступают в полемику. Соперничество ВВС и ВМС сводится в основном к нюансам ядерной стратегии (но не структуры стратегических наступательных сил). В то же время в данном вопросе между ними намного больше взаимопонимания, чем с сухопутными войсками. В свою очередь, сухопутные войска и морская пехота, как правило, находят полное взаимопонимание, что даже имеет естественное отражение в ежегодных отчетных докладах министра обороны, где анализ по ним сведен в одном разделе22.

(Продолжение следует)

1 Winslow Т., Wheeler and Lawrence J. Korb. «Military Reform», «Pralger Security International», Westport, Connecticut, London, 2007, p. 7.
2 Smith P.M., Gerstein D.M. «Assignment: Pentagon», «Potomac Books», Wash. DC, 2007, p. 148.
3 Печуров С. Л. «Англосаксонская модель управления в военной сфере: история и современность». URSS, М., 2005, с. 26-27.
4 US Congress. National Security Act of 1947, p. 103.
5 Winslow Т., Wheeler and Lawrence J. Korb. «Military Reform», «Pralger Security International», Westport, Connecticut, London, 2007, p. 9.
6 US Congress. The Commission on Organization of the Executive Branch of the Government. Vol. 1-4. Washington. 1949.
7 Ibid., Vol. l,pp. 1-30.
8 Regarden S. «The Formative Years: Historical Office. Office of the Secretary of Defense». Wash., DC, 1984, p. 53.
9 Skelton Ike. «Whispers of Warriors». National Defense University Press. Wash., DC, 2004, p. 28.
10 Smith P.M., Gerstein D.M. «Assignment: Pentagon», "Potomac Books", Wash., DC, 2007, p. 162.
11 Winslow Т., Wheeler and Lawrence J. Korb. «Military Reform», «Pralger Security International», Westport, Connecticut, London, 2007, p. 12.
12 Ibid., pp. 21, 23, 25.
13 Ibid., p. 13.
14 Skelton Ike. «Whispers of Warriors». National Defense University Press. Wash., DC, 2004, p. 28.
15 Winslow Т., Wheeler and Lawrence J. Korb. «Military Reform», «Pralger Security International», Westport, Connecticut, London, 2007, p. 12.
16 Кокошин A.A. «Стратегическое управление», РОССПЭН, M., 2003, с. 254-255.
17 Smith P.M., Gerstein D.M. «Assignment: Pentagon», «Potomac Books», Wash., DC, 2007, p. 12.
18 «Transforming America's Military». Ed. by Hans Binnerijk. National Defense University, Wash., DC, 2002, p. 222.
19 Smith P.M., Gerstein D.M. «Assignment: Pentagon», «Potomac Books», Wash., DC, 2007, p. 162.
20 Ibid., p. 77.
21 Johnson D.E. «Learning Large Lessons». RAND, Project Air Force, 2006, pp. 49-51.
22 Smith P.M., Gerstein D.M. «Assignment: Pentagon», «Potomac Books», Wash., DC, 2007, p. 179.

Зарубежное военное обозрение №10 2008 С.3-11