| Мир начинается здесь Американские солдаты прибыли в Боснию для принуждения к миру противоборствующих сторон Марк Милыитейн Любой находящийся в Боснии американский солдат скажет вам, что у него есть приказ взять Клевена Рафаэля Хольта живым. Но, пожалуй, здесь нет солдата, который не сказал бы вам — не для протокола, — что если бы Хольт не сдался без сопротивления, то он с большим удовольствием всадил бы 5,56-мм пулю прямо между глаз «этого вонючего предателя». Хольт, по сведениям командования НАТО в Сараево, 39-летний американец африканского происхождения, стал моджахедом, борцом за веру, приняв имя Абдулла Али. На земле, полной мин и снайперов, этот отступник к концу второго месяца пребывания армии США в Боснии стал одной из самых больших угроз для ее безопасности: американец с солидной военной подготовкой, возможно, вооруженный и носящий при себе поддельное удостоверение военнослужащего войск НАТО, использующий американскую военную форму и имеющий «ярко выраженные симпатии к террористам». Другими словами, Клевен Хольт, а не армия боснийских сербов или миллионы сухопутных мин, стал ночным кошмаром для всякого американского солдата в Боснии. «Да, этот парень опасен, — подчеркнул командир 501-го батальона военной разведки подполковник Кевин Джонсон. — Он выглядит, как мы, разговаривает, как мы, но он не думает, как мы. Вот почему мы хотим как можно скорее найти его и поговорить с ним». Источники в армии США сообщили корреспонденту журнала «Soldier of Fortune», что Клевен Хольт, использующий также псевдоним Кевин Хольт, является уроженцем Вашингтона, федеральный округ Колумбия. В прошлом он был рабочим по уборке спортивных площадок Гарвардского университета, затем наемником, в начале 80-х годов вместе с шиитскими мусульманами воевавшим против Израиля в Ливане. Позднее он нанялся в качестве моджахеда в Боснию. По неподтвержденным сведениям, Хольт по меньшей мере однажды пытался проникнуть в гарнизон НАТО в американском секторе. Как и когда Хольт появился в Боснии, не ясно. Но для размещенных здесь американских солдат этот хромающий наемник ростом 190,5 см, весом 90,7 кг стал «врагом нации номер один» — редкое отличие в стране, где обвиняемые в военных преступлениях боснийский сербский генерал Ратко Младич и президент Радован Караджич продолжают находиться на свободе. «Он не войдет через эти ворота, пока я на посту, — похвалялся солдат военной полиции, стоя перед базой оперативной группы «Игл» в городе Тузла, где размещается штаб армии США в Боснии. — Один из наших засек его позавчера, но он не пытался войти». Севернее Тузлы, около контрольно-пропускного пункта «Альфа-2» на дороге Аризона, главной артерии снабжения войск НАТО, пролегающей с севера на юг, солдаты 3-го батальона 5-го бронекавалерийского полка, контролировавшие движение по дороге гражданского автотранспорта и следившие за порядком, говорили, что слышали, как другие солдаты недавно утверждали, что видели Хольта. «Хотелось бы надеяться, что он сдастся в плен без проблем, — сказал один рядовой 1-го класса на контрольно-пропускном пункте «Альфа-2», описывая, что бы он сделал с Хольтом, если бы встретился с ним лицом к лицу. — Я хочу сказать, что этот парень все же а'ериканец, но если бы он проявил агрессивность, то мне пришлось бы его застрелить». Американские официальные представители подчеркивают, что Хольт получил столь широкую известность исключительно потому, что является, как считают, единственным американцем, который присоединился к исламскому контингенту, воевавшему в этой войне на стороне боснийского правительства, а не потому, что его имя связывается с каким-либо конкретным нападением на американские вооруженные силы, которые сейчас находятся здесь. Сотни иностранных добровольцев исламского вероисповедания воевали на стороне преимущественно мусульманской армии боснийского правительства во время войны. На момент написания настоящей статьи в стране все еще находится, по оценке, 200 человек. Ходят слухи, что боснийские власти позаботились о том, чтобы некоторые из моджахедов остались в стране под видом учителей или сотрудников благотворительных организаций, тогда как другим было рекомендовано жениться на местных уроженках, чтобы получить право на гражданство Боснии. Это значительно осложняет работу специалисту армии США Сайклу Картеру. В Боснии Картер, именующий себя «добрым старым парнем» из города Гринвуд, штат Арканзас, пожалуй, является одним из самых результативных сотрудников военной контрразведки армии США на Балканах. Он свободно владеет сербскохорватским языком, излучает очарование коренного южанина и обладает шестым чувством, присущим человеку, который выступает в роли внутригородского поручителя в делах о выпуске обвиняемого под залог. Он всегда «хороший коп» в команде следователей, разыгрывающих перед допрашиваемым старый спектакль с участием хорошего и плохого копов. «Моя работа — расспрашивать местных жителей, знают ли они что-нибудь о минах, тяжелых системах оружия, подразделениях повстанцев, моджахедах, — сказал Картер. — Они мне доверяют, поскольку я говорю с ними на их языке и не кажусь им агрессивным. Я не провожу допросов как таковых. Я просто задаю вопросы. Я никогда не применяю запугивание или пытки. Кто-то другой, обычно офицер военной разведки, которому поручено работать со мной, делает более трудную работу. Я имею в виду, что он (или она) направляет ход расспросов, а я просто задаю вопросы на местном языке». Картер сказал, что он не шныряет по округе в поисках подозреваемых, полагаясь скорее на добровольный приход к нему местных жителей с ценной информацией. «Мы постепенно создаем разведывательную сеть в своем секторе, — продолжал Картер, лениво отшвыривая ногой осколки шрапнели и черепицы, в изобилии валявшиеся перед изуродованным снарядами бывшим железнодорожным депо в местечке Калесия, которое сегодня служит ему временным пристанищем и офисом. — Я считаю, что наши источники информации надежны, хотя мы ничего не предлагаем им взамен. Мы тут организовали нечто подобное программе «Наблюдение за своим кварталом», но без денежного поощрения за сообщения о подозрительных лицах или об известных преступниках». В штабе 501-го батальона военной разведки, расположившемся в складском помещении без крыши, с тремя недействующими холодильными камерами, которые используются как спальные помещения для командного состава батальона, подполковник Джонсон сказал мне, что совершенно уверен, что его состоящая из 11 человек группа следователей и работников контрразведки вместе с большим числом имеющихся в батальоне устройств подслушивания и визуального наблюдения сумеет уследить за любой потенциальной угрозой в американском секторе. «Что касается моджахедов, — сказал Джонсон, — у нас нет планов охоты за ними, если только они не входят в действующие военные организации. Я хочу сказать, что если они не создают для нас военной угрозы, тогда в наши задачи не входит искать и задерживать их. У нас есть данные, что некоторые организованные элементы намереваются нападать на нас. Мы сейчас пытаемся узнать, где они находятся. Они настроены против американцев, а не против процесса мирного урегулирования. Они являются последователями тех, кто взорвал здание Всемирного торгового центра в Нью-Йорк Сити, последователями того самого шейха. Когда мы узнаем об их местонахождении, будут уведомлены соответствующие подразделения, которые и займутся их обезвреживанием».
Джонсон подчеркнул, что легко делать обобщения, полагать, что все боснийцы —
террористы или моджахеды, но добавил, что он не попадется в эту ловушку и не
станет предъявлять целой нации обвинение в соучастии. Но попытайтесь сказать это капитану Джону Коулу из батареи «Чарли»» 2-го дивизиона 3-го полка полевой артиллерии. Проезжающие мимо боснийцы «Мы заканчивали установку своих орудий на позициях вблизи местечка Модрица (Босния), когда этот автомобиль, проезжая мимо, притормозил и оттуда в нас полетела граната, — так описывал капитан Коул первый зарегистрированный случай нападения из проезжавшего автомобиля на американских солдат с использованием гранат. — Она взорвалась приблизительно в 100 м от ближайшего орудия. Но, черт возьми, этот парень всех нас застал врасплох. К тому времени, когда наши солдаты приготовились стрелять, автомобиль был уже слишком далеко. Я не знаю, кто это был: серб, босниец...» Коул из города Кларксвилль, штат Теннесси, сказал, что слышал от других американских командиров, расположившихся в Разделительной зоне — 625-километровой полосе вдоль линии прекращения огня, которая змеей извивается вдоль и поперек всей Боснии, — что они подвергаются аналогичным гранатным нападениям. Менее чем через неделю после того, как американские саперы наконец закончили наведение ныне знаменитого понтонного моста через реку Сава, неизвестный стрелок открыл по американским солдатам огонь из автоматической винтовки с хорватской стороны моста. Он выпустил около 30 пуль в их направлении, затем умчался прочь прежде, чем американские солдаты успели отреагировать. Сотрудники редакции журнала «Soldier of Fortune» также попадали под огонь недисциплинированных военнослужащих, когда освещали развертывание американских войск в Боснии. Кроме того, есть еще некоторые из наших более обидчивых союзничков. Менее чем через час после того, как мы расстались с капитаном Коулом и его людьми, на дороге Техас, западнее Бирчко, нам повстречался одинокий датчанин из военной полиции, который регулировал движение автомобильных конвоев НАТО. Он щелкнул затвором своей винтовки и направил ее на объектив моей фотокамеры, потому что ему не нравилось, как журнал «Soldier of Fortune» пишет о датской армии. Его непосредственный командир, отказавшийся назвать свою фамилию или часть, сказал, что военный полицейский испытывает сильное напряжение, а поэтому его слова не следует принимать всерьез. Я саркастически ответил, что буду иметь это в виду, когда в следующий раз он ткнет дулом мне в лицо. Почти каждый командир гарнизона или часовой на контрольно-пропускном пункте скажет вам, что с начала развертывания американских войск в Боснии (декабрь 1995 года) они хотя бы единожды, но подвергались обстрелу со стороны неизвестных лиц. Все соглашались с тем, что именно преступные элементы или террористы-одиночки — но никак не члены организованных военных формирований — и будут теми, кто возьмет на себя ответственность за смерть первого американского военнослужащего от огня противника в операции «Совместные усилия». «Я не беспокоюсь о том, что армия боснийских сербов попытается что-то предпринять против нас, — сказал сержант Роберт Сименс из 16-го инженерно-саперного батальона армии США, наблюдавший за тем, как другие саперы разряжали шесть противотанковых мин, обнаруженных на дороге к контрольно-пропускному пункту «Шарк» на границе между американским и российским секторами. — Я больше озабочен проблемой одиночки, который хочет умереть и прихватить меня с собой. Я готов иметь дело с минами и тому подобными штучками, но моджахеды и террористы заставляют меня сильно нервничать». Страшное пугало, спрятанное оружие Сименс обошел разрушенный дом. Он указал на пугало, установленное на лугу. Похожая на человека фигура была обряжена в форму солдата боснийской армии и держала деревянную копию автомата АК-47, который выглядел как настоящий. «Оно кажется вполне симпатичным и привлекательным, не так ли? — спросил Сименс. — Ан нет. Всякий, кто оказался бы настолько глуп, что захотел приблизиться к этому манекену, попал бы под губительный перекрестный огонь из вон тех двух бункеров, а затем оказался среди множества мин-ловушек, которые установлены вокруг. Босния — опасное место на земле.» Сименс и саперы его отделения работали, не считаясь с временем, чтобы успеть снять обнаруженные противотанковые мины до прибытия офицеров российской армии, армии боснийских сербов и американской армии, которые должны провести совещание по вопросу вывода из Разделительной зоны выявленных за последнее время тяжелых систем оружия боснийских сербов. Во время патрульных рейдов по различным участкам американского сектора 4-й взвод роты «Эхо» боевой группы 325-й воздушно-десантной бригады подтвердил, что два старых танка и разнообразные артиллерийские системы все еще технически находятся в пределах Разделительной зоны — что является нарушением разработанного в Дейтоне плана мирного урегулирования. Теперь, по словам командира 4-го взвода лейтенанта Дона Иванса, дело было за тем, чтобы заставить армию боснийских сербов эвакуировать эти системы оружия из Разделительной зоны в согласованные сроки или же поручить войскам НАТО сделать это на своих условиях. Прибыли российские представители — четверо офицеров со своими помощниками. Сразу же они занялись обменом ножей, эмблем и всего прочего, что сумели отыскать в своих карманах и сумках, с первым же встречным американским солдатом. Все фотографировались, угощали друг друга сигаретами, уточняли мелкие детали планов. Затем началось томительное ожидание. Прошло полчаса, но представители армии боснийских сербов не появлялись. Возможно, они не получили уведомления. А быть может, таким способом они хотели дать остальным понять, что «видали всех на...».
Как бы там ни было, лейтенант Иване сказал, что системы оружия, о которых шла
речь, будут эвакуированы. Лейтенант Иване и его взвод быстро вскочили в свои бронированные автомобили «Хамви» и отправились на поиски первого нарушения: танка Т-34 армии боснийских сербов. По данным американской военной разведки, он был хорошо виден с дороги и казался все еще живым. Ошибка Хотя старый Т-34 — широко известная модель танка, с большой эффективностью применявшегося на русско-германском фронте в годы второй мировой войны, — был хорошо виден с дороги, он не мог двинуться с места: правая гусеница и половина моторного отсека были разворочены взрывами кумулятивных гранат РПГ-7 и закручены вокруг друг друга в смертельном объятии. Иване, держа в руке приемник глобальной спутниковой навигационной системы, встал рядом с танком и нанес его точные координаты на карту. Рядом с ним группа американских военных фотографов запечатлела танк на видеокамеру и на 35-мм кинокамеру.
«Мы не хотим, чтобы какая-либо из сторон заявила: «Эй, ребята, вы к нам
придираетесь», — сказал Иване. — А с глобальной спутниковой навигационной
системой и видеопленкой мы сумеем доказать всем, что танки дей- Затем Иване направил взвод на поиски второго танка Т-34. Считалось, что он стоит в нескольких десятках метров от границы Разделительной зоны. «Я знаю, что это может быть расценено как придирка, но в соглашении четко определено, что может, а что не должно находиться в пределах Разделительной зоны, — сказал Иване. — Вот почему мы здесь. Мы здесь, чтобы заставить все три стороны выполнить все, что сказано в подписанных ими документах». Убедившись, что танки за последнее время не были убраны (а это расценивается как серьезное нарушение договоренностей), 4-й взвод отправился на поиски майора Владо, предполагаемого хозяина двух танков и командира 2-й бригады боснийской сербской армии. Майор Владо пребывал в глубоком раздумье, когда ему нанесли визит лейтенант Иване, командир группы огневой поддержки из состава 325-й воздушно-десантной бригады лейтенант Уильям Донован и я. «Признает ли он, что это его танки, — спросил через переводчика лейтенант Иване, — и могут ли они двигаться?»
Майор Владо, не привыкший к тому, чтобы ему задавал вопросы какой-то
американский лейтенант, не выражал особой радости. Но он понимал, что каждый его
шаг контролируется всей огневой мощью НАТО. Донован заявил Владо, что если к завтрашнему дню он не уберет эти танки, то армия США организует их перевозку на автомобилях — транспортерах танков на газон перед входом в его штаб. Майор Владо попросил американских офицеров вновь указать на карте точное местонахождение танков Т-34. Он быстро произвел какие-то расчеты и затем, почесав подбородок, сказал, что американцы могут сбросить оба танка на газон перед входом в его штаб в любое время, когда они этого пожелают. Лейтенант Иване теперь мог заверить свое командование, что оба танка будут убраны из Разделительной зоны, а майор Владо мог, как предложил Донован, открыть военный музей, выставив танки в качестве первых экспонатов. Все были удовлетворены. «Я думаю, он принял мудрое решение, позволив нам заняться перевозкой этих танков, — сказал лейтенант Иване, когда мы покидали штаб Владо. — Он не глуп. Ему просто не нужны лишние хлопоты. Работа здесь не особенно привлекательна для нас. Это обыденные повседневные заботы. Просто мы стремимся хорошо делать свое солдатское дело». Солдат удачи №12 1996 С.11-15 Смотрите также | |
|
| |
| Просмотров: 2075 | | |
| Всего комментариев: 0 | |