Концептуальные основы современной политики СШАВ.Ю. Сизов, к.в.н., доцент,
В начале XXI в. военная политика США стала важным фактором, определяющим результаты деятельности международной системы обеспечения безопасности как на глобальном, так и на региональном уровнях. США, получившие по результатам окончания «холодной войны» значительное преимущество и ставшие в конце прошлого века единоличным мировым лидером, сделали ставку на закрепление мирового господства с помощью наращивания собственной военной силы и адаптации способов ее применения к современным реалиям. Для достижения данной цели они приступили к пересмотру концептуальных основ своей военной политики и трансформации вооруженных сил. Начиная с 2002 г., США почти полностью обновили систему военно-политических и стратегических документов, идет переработка концепций применения войск и сил. Общая тенденция – обоснование доктрины превентивных действий в глобальном масштабе и поиск путей ее реализации. Рассматривая военную политику США, следует учитывать, что американский и российский подходы к пониманию сущности военной политики государства, а также к ее формулированию, имеют определенные различия. Американским аналогом российского термина «военная политика» является словосочетание "defense policy” (дословно – «оборонная политика»). «Оборонная политика» (далее по тексту «военная политика») занимается использованием военной силы для защиты страны и обеспечения национальных интересов США в мирное и военное время. Она согласовывает использование военной мощи страны с применением политических, экономических, информационных и иных ресурсов государства, а также с интересами и возможностями союзников и партнеров. Она также определяет требования к военной организации государства исходя из условий ее функционирования и дает установки относительно параметров этой организации. Необходимо заметить, что в американской политической и военной науке понятие «военная организация государства» (в российском понимании этой категории) не применяется. "Military policy” (дословно – «военная политика») является составной частью «оборонной политики». В целом она охватывает оснащение, подготовку, базирование и применение вооруженных сил США (ВС США), сосредотачивая основные усилия на определении и формулировании конкретных стратегических целей и задач вооруженных сил, концепций их применения и согласовании усилий различных видов вооруженных сил между собой. Это несколько отличается от российского подхода к военной политике, в которой инструментом реализации целей и задач военной политики государства выступает военная организация государства, а не только его вооруженные силы. Традиционно национальная оборона (national defense) вместе с международными отношениями составляет основу национальной безопасности США. Предполагается, что безопасность государства должна быть обеспечена «военным или оборонным преимуществом Соединенных Штатов над любым иностранным государством или группой государств» [12, с.362]. Другим условием обеспечения безопасности считается благоприятное положение страны на международной арене. Вряд ли второе условие может постоянно существовать без первого, поэтому военная политика США является неотъемлемой частью внешней политики государства. После событий 11 сентября 2001 г., когда обеспечение внутренней безопасности стало одной из главных задач вооруженных сил США, роль и значение военной политики значительно возросли и во внутриполитической жизни страны. Начало военных кампаний в Афганистане в 2001 г., и особенно в Ираке в 2003 г., превратило практически всю внешнюю политику США в военную: «кто не с нами, тот против нас». Это нашло практическое отражение в изменении отношений США с союзниками по НАТО, которые частично осложнились, и с другими странами, которые, как, например, с Россией, укрепились. Вопросы о законности и справедливости войны в Ираке, о роли в ней обычного гражданина, о моральном облике солдата стали одними из важнейших в президентской избирательной кампании 2004 г. Американская нация по этому вопросу разделилась практически пополам. По данным опросов общественного мнения, шесть из десяти американцев выступали за начало хотя бы частичного вывода войск США из Ирака, а половина опрошенных считали, что вторжение в Ирак было ошибкой. В канун очередных президентских выборов 2008 г. ситуация осталась прежней.. Военная политика практически стала общенациональным делом, то есть стала напрямую увязываться с внутренней политикой государства, особенно в ее социальных аспектах («плюс доллар на войну, минус доллар на социальные нужды»). Зависимость внутренней политики от результатов военных действий за пределами страны, увеличение военных расходов государства привели к ослаблению социальной направленности внутренней политики. Вследствие этого возник раскол американского общества «по военному вопросу» и республиканская партия во главе с президентом страны потерпела поражение на промежуточных выборах в Конгресс США в ноябре 2006 г. Теперь уже внешняя военная политика вынуждена меняться под влиянием внутренней политики. Скорее всего, тенденция возрастания роли и значения военной политики в жизни страны в краткосрочной перспективе сохранится. Во внутренней политике это может найти отражение в дальнейшем увеличении военных расходов, обострении проблем с комплектованием вооруженных сил личным составом и морально-психологическим состоянием участников боевых действий по типу «вьетнамского синдрома». Во внешней политике США могут столкнуться с новыми военно-политическими вызовами по примеру иранского противостояния с западными странами. Но все это будет зависеть от конкретной военно-политической ситуации в мире, то есть от суммы факторов, определяющих направленность и характер военной политики современного государства. В первые годы XXI столетия военная политика США формировалась под влиянием внешних и внутренних факторов как объективного, так и субъективного свойства. Эти факторы не были чем-то новым в мировой политике, но некоторые из них (такие, как всплеск международного терроризма, кризис режима нераспространения ОМУ и другие) сыграли решающую роль при выборе США военно-политических приоритетов. Военная политика республиканца Дж. Буша, как и его предшественника демократа Б. Клинтона, базируется на экономическом, технологическом и военном превосходстве США над другими странами. Сочетание этих факторов с идеологическим мессианством – стремлением навязать другим странам либеральную демократию в качестве единственно верной идеологии развития ‑ предопределило наступательный характер как внешней, так и военной политики США на рубеже веков. Но в отличие от своего предшественника, Дж. Буш был вынужден учитывать ряд новых факторов. В первую очередь, это террористические атаки на США 11 сентября 2001 г. Президент Дж. Буш, объявив глобальную войну международному терроризму, объявил американский народ «нацией на войне». Тем самым он признал всю политику государства военной. Последствия не заставили себя долго ждать: военная кампания в Афганистане и вторая иракская война продолжаются до сих пор и конца им не видно. Во-вторых, на начало XXI века пришлось осознание того, что однополярный мир не состоялся и лидерство Соединенных Штатов в экономической, технологической и военной сферах не трансформировалось в общую мировую гегемонию США. Америка была не в состоянии решить глобальные проблемы (терроризм, распространение ОМУ) в одиночку. Идеологическое наступление США – «расширение зоны демократии» – в ряде регионов затормозилось (Центральная Азия), а в других столкнулось с жестким сопротивлением (Ближний и Средний Восток). Становление Китая в качестве глобального конкурента стало приобретать реальные перспективы. Индия стремительно приближается к статусу региональной сверхдержавы, а Россия восстанавливает свой военно-экономический потенциал и становится реальным препятствием интересам США на постсоветском пространстве, чего не было в 1990-е гг. Даже Европа (в рамках ЕС, а иногда и внутри НАТО) требует отдельного учета своих интересов. Происходит «естественная регионализация» военной политики США. C начала XXI века резко возросли мировые военные расходы. Гонка вооружений практически возобновилась. Ужесточилась конкуренция на мировых рынках оружия и военной техники, где главный соперник США – вновь Россия. В-третьих, на военной политике США в эти годы не могли не сказаться «семейные традиции», то есть субъективные факторы. Большинство наблюдателей сходятся во мнении, что стремление Дж. Буша начать под любым предлогом вторую иракскую войну имеет под собой обоснование: «выполнить сыновний долг – добить Саддама Хусейна» и параллельно порадеть за техасские нефтяные компании. Комплексное воздействие перечисленных факторов проявлялось через появление новых, нетрадиционных рисков и угроз национальной безопасности США, в том числе и в военной сфере, и через активизацию и усиление некоторых рисков и угроз, которые США унаследовали от эпохи противостояния с Советским Союзом. Разработчики (идеологи) основных документов по военной политике [3, 4, 5] подразделяют вызовы безопасности США в сфере обороны и безопасности на традиционные (traditional), нетрадиционные (irregular), катастрофические (catastrophic) и разрушительные (disruptive). По их мнению, традиционные вызовы безопасности США исходят от государств, обладающих военным потенциалом и силами для военного противостояния и участия в классических военных конфликтах. Нетрадиционные вызовы исходят от тех, кто использует «необычные» ("unconventional”) методы для противодействия имеющимся преимуществам более сильных оппонентов. Катастрофические вызовы подразумевают приобретение, обладание и использование оружия массового уничтожения или других средств и методов, применение которых дает эффект сравнимый с применением ОМУ. Разрушительные вызовы могут исходить от противников, которые разработают и используют «прорывные» технологии, чтобы свести на нет существующие преимущества США в ключевых областях деятельности. Аналитики РЭНД Корпорэйшн [14] полагают, что эти вызовы могут реализовываться через комбинацию экономических, военных, экологических и других факторов в форме современных и будущих угроз Соединенным Штатам. В их числе они видят: Военные специалисты США, и особенно военные политики, классифицируют угрозы национальной безопасности более «приземленно», отталкиваясь от текущих реалий и конкретных задач. В качестве примера можно привести доклад начальника разведывательного управления министерства обороны США адмирала Л. Джекоби (Lowell E. Jacoby) «Текущие и возможные угрозы национальной безопасности США», который он представил комитету по делам вооруженных сил Сената Конгресса США [15]. Адмирал привел эти угрозы в следующей последовательности: Затем адмирал назвал страны, представляющие интерес с точки зрения обеспечения национальной безопасности США (nations of interest), перечислив их в следующей последовательности – Иран, Сирия, Китай, Северная Корея, Россия. По-видимому, только «военная политкорректность» не позволила адмиралу прямо назвать эти страны вероятными противниками, несущими комплексные угрозы военной безопасности США, хотя вся практическая деятельность администрации США подтверждает это предположение. Сравнивая формулировки вызовов и угроз, предлагаемые теоретиками и практиками военной политики США, не трудно заметить, что они не во всем совпадают. Это объясняется тем, что реальная политика формулируется в интересах решения, главным образом, краткосрочных и среднесрочных задач под влиянием самых жестких факторов и в ограниченное время. Данные противоречия не могли не отразиться на содержании основополагающих документов (стратегий, доктрин, концепций, планов и т.п.), но все же следует признать, что их разработчики использовали системный подход и постарались увязать воедино краткосрочные военно-политические цели и долгосрочные приоритеты государства. В США существует и действует четкая система руководящих документов, законодательно закрепляющих цели, задачи, способы и основные направления осуществления военной политики США для обеспечения национальных интересов во всех сферах жизнедеятельности государства в мирное и военное время. К системообразующим документам можно отнести Стратегию национальной безопасности, Национальную оборонную стратегию, Национальную военную стратегию, Национальную стратегию внутренней безопасности, Четырехгодичный оборонный обзор, концепции применения вооруженных сил и некоторые другие документы. За последние семь лет в США были переработаны и разработаны заново следующие основополагающие документы по военной политике: Пик в разработке концептуальных документов пришелся на середину первого и начало второго президентского срока Дж. Буша. Стратегия национальной безопасности была обновлена дважды, что можно увязать с конкретными президентскими сроками. Все эти документы объединяет несколько положений: Не забыто и сдерживание угроз национальным интересам США и их союзников в глобальном масштабе. Главная целевая установка этих документов ‑ адаптировать вооруженные силы США к новым реалиям с учетом меняющегося характера войны, накопленного опыта военных действий за последние годы, стирающейся гранью между войной и миром через повышение боевых возможностей ВС и их организационную трансформацию (изменение базирования, корректировка соотношения между видами ВС, между действующими войсками, резервом и национальной гвардией, между боевыми и обеспечивающими подразделениями и частями в районе выполнения задач). Стержнем всей системы концептуальных документов по военной политике государства является Стратегия национальной безопасности США. «Стратегия национальной безопасности – это искусство и наука развития, использования и координирования инструментов национальной мощи (дипломатической, экономической, военной и информационной) для достижения целей, способствующих укреплению национальной безопасности» [12, с. 362]. Практическое выражение данный теоретический постулат находит в издаваемом Президентом США документе одноименного названия. Президент Дж. Буш отказался от опыта своего предшественника Б.Клинтона, который издавал данный документ ежегодно, и перешел к разработке документа на очередной президентский срок, издав Стратегию национальной безопасности США в сентябре 2002 г., а затем в марте 2006 г. Очевидно, что это – вынужденная мера, ответ на непредсказуемое развитие международной обстановки в начале XXI века. Отношение данного документа к вооруженным силам видно из общего понимания «национальной стратегии как искусства и науки развития и использования дипломатической, экономической и информационной мощи государства совместно со своими вооруженными силами в мирное и военное время для обеспечения национальных интересов» [12]. То есть Стратегия национальной безопасности дает общие установки, как применять военную силу для реализации национальных интересов США. Стратегия национальной безопасности 2002 г. базировалась на констатации того факта, что США обладали военной мощью, не имевшей себе равных, и что защита страны от врагов является первоочередной и главной задачей федерального правительства [1, с.1]. Следует учесть, что Стратегия была разработана после террористических атак на США. Видимо, поэтому в документе была поставлена общая цель «помочь сделать мир не только безопаснее, но и лучше» [1, с.4]. Стратегия задала целевую установку «создать и поддерживать оборонительные возможности, которым никто не мог бы бросить вызов» [1, с.29]. Высшим приоритетом объявлялась оборона самих США. Вооруженным силам были поставлены задачи: Размещение войск США за границей было названо знаковым символом выполнения США своих обязательств перед союзниками и партнерами (в письме, предваряющем документ, президент США назвал Россию партнером в войне с терроризмом, а в разделе VIII документа прямо сказано, что «США и Россия больше не являются стратегическими соперниками»). В целом, Стратегия национальной безопасности 2002 г. определила наступательный и упреждающий характер использования США военной силы для реализации национальных интересов. Видимо, это и привело США в 2003 г. в Ирак. Стратегия национальной безопасности США 2006 г. была принята в других условиях, когда многолетние военные операции по стабилизации обстановки в Афганистане и Ираке не принесли желаемых результатов, и кроме того зарождался кризис, связанный с ядерной программой Ирана. Тем не менее, администрация Дж. Буша заявила в качестве главной цели «искоренение тирании в мире» [2, с.1]. В создании демократических режимов по всему миру президент США видит наилучший способ обеспечения безопасности американского народа. В документе признается, что это работа для нескольких поколений: США находятся в начале долгого периода борьбы, в ситуации схожей с той, в которой они оказались в начале «холодной войны». Если учесть, что «холодная война» продолжалась полвека, можно предположить, что «война с терроризмом», «искоренение тирании» могут также затянуться надолго. Стратегия-2006 задает еще более решительный и наступательный характер применения военной силы. США не могут более полагаться на сдерживание террористов или на ответные защитные действия. США должны навязать противнику борьбу, заставить его бежать. Примечательно, что далее в документе указывается, что для достижения успеха в этой борьбе США нуждаются в поддержке и скоординированных действиях их союзников и друзей. То есть военные силы США не безграничны: США не в состоянии в одиночку решить задачи, которые они для себя наметили. В их числе: Заметно, что Стратегия национальной безопасности США 2006 г. ближе к реалиям международной обстановки и ставит перед вооруженными силами более конкретные задачи, что нашло свое отражение в Национальной оборонной и военной стратегиях США. Национальная оборонная стратегия США – это документ, издаваемый министром обороны в развитие Стратегии национальной безопасности, в котором формулируются основные задачи в сфере обороны страны [12, c.360]. Данные задачи определяют общую направленность деятельности министерства обороны по обеспечению безопасности страны и служат основой и связующим звеном для организации взаимодействия с другими министерствами (агентствами) при реализации национальных интересов государства. Кроме того, Национальная оборонная стратегия устанавливает основные параметры Национальной военной стратегии США. Национальная оборонная стратегия задает активный многоплановый подход к защите нации и ее интересов. Она нацелена на создание благоприятных условий для реализации суверенитета различных государств, на формирование безопасного международного порядка, обеспечивающего свободу, демократию и экономическое процветание, и организацию тесного сотрудничества с другими государствами, приверженными тем же идеалам. Стратегия обеспечивает парирование существующих и потенциальных (вновь возникающих) угроз государству [3, с. 3]. Представляя Оборонную стратегию, министр обороны США Д. Рамсфельд указал, что данный документ реализует обязательства президента страны, которые он взял на себя в Стратегии национальной безопасности «по передовой обороне свободы», и что «Оборонная стратегия определяет подход к парированию возможных будущих вызовов безопасности, а не тех, к ответу на которые государство уже готово» [3, с.3]. Фактически Стратегия формулирует пути и способы применения военной силы для реализации на практике «доктрины превентивных действий» Дж. Буша. Документ состоит из трех основных разделов: безопасность Америки в XXI веке, оборонная стратегия для XXI века и необходимые возможности (силы и средства и их качества). Первый раздел «Безопасность Америки в XXI веке» включает две части: роль Америки в мире и меняющаяся среда безопасности. Раздел начинается с заявления, что «Америка – нация на войне» ("America is a nation at war”) [3, с.4] и что США противостоят различным вызовам безопасности («враги могут попытаться терроризировать население США и разрушить наш образ жизни, ограничить свободу наших глобальных действий, попытаются доминировать в ключевых регионах мира»). Подчеркивается, что опыт войны с терроризмом показывает необходимость изменений в военной организации государства для действий в удаленных конфликтах и что процесс трансформации вооруженных сил должен быть постоянным. Россия совместно с Китаем отнесена к «ключевым государствам» (key states), которые будут определять глобальную и региональную политику, экономику и безопасность. США, отслеживая возможность возобновления противостояния великих держав, тем не менее, свидетельствуют, что отношения с этими странами вызывают некоторый оптимизм. Второй раздел «Оборонная стратегия для XXI века» определяет стратегические задачи, а также способы их реализации. Названы четыре главные задачи: Для решения данных задач избраны следующие способы действий: обеспечение безопасности союзников и дружественных государств (взято из Стратегии национальной безопасности); разубеждение потенциальных противников; сдерживание агрессии; разгром противника (в случае военных действий). Для сдерживания должны содержаться мощные мобильные (способные к быстрому развертыванию) вооруженные силы. Далее следуют конкретные указания, как решать поставленные задачи (implementation guidelines). Для этого предлагается: первое, иметь активную эшелонированную (многоступенчатую) оборону, которая предполагает захват и удержание стратегической инициативы в регионах применения военной силы и превентивные действия. Второе, осуществлять непрерывную трансформацию вооруженных сил (организационную, техническую, а также управленческую). Третье, перейти к планированию применения вооруженных сил по принципу «от потребных возможностей» (capabilities based approach). До этого планирование шло от оценки угроз (threat-based planning system). При этом под возможностями понимается способность достичь требуемого оперативного эффекта (результата) [17, с.12]. Четвертое, управлять рисками (оперативными – в ходе применения войск; рисками оценки будущих вызовов безопасности; рисками в управлении вооруженными силами и другими), без чего невозможно применение на практике Оборонной стратегии. Третий раздел стратегии «Необходимые возможности (силы и средства и их качества)» намечает восемь элементов оперативных возможностей, которые необходимо совершенствовать в ходе трансформации вооруженных сил. Предлагается: 1) усилить разведку; 2) обеспечить защиту основных (критических) операционных баз, при этом главной базой названа территория самих США; 3) действовать в глобальных сферах (в космосе, международных водах и воздушном пространстве, а также в киберпространстве); 4) содержать и поддерживать группировки вооруженных сил в удаленных, труднодоступных районах мира; 5) лишать врагов мест базирования; 6) проводить сете-центрические (network centric) операции (операции с опорой на преимущества в информационной сфере, используя возможности C4ISR – command, control, communications, computers, intelligence, surveillance, and reconnaissance); 7) усилить возможности по парированию нетрадиционных вызовов (что может потребовать уточнения концепций создания и применения сил общего назначения – "general purpose forces”); 8) повысить возможности партнеров для действий как внутри своих стран, так и на международной арене. Раскрывая восьмой пункт, документ прямо констатирует, что намеченные стратегические задачи невыполнимы без поддержки партнеров, имеющих необходимые возможности действовать совместно с США. Военная политика США после издания в марте 2005 г. новой Национальной оборонной стратегии свидетельствует, что американское руководство столкнулось с определенными сложностями в ее реализации (НАТО, Афганистан и, особенно, Ирак и Иран). Тем не менее, главные идеи документа используются в практике трансформации вооруженных сил (особенно армии и корпуса морской пехоты), модернизации вооружения и техники для применения в современных конфликтах, налаживании новых партнерских связей, освоении космоса и киберпространства, улучшении взаимодействия с другими министерствами (агентствами) при решении задач обеспечения национальной безопасности США. Идеологические установки Оборонной стратегии конкретизируются в Национальной военной стратегии США. «Национальная военная стратегия - это искусство и наука распределения и применения военной силы для достижения национальных целей в мирное и военное время» [12, c. 361]. Такое определение закладывается в основу разрабатываемого Объединенным комитетом начальников штабов (ОКНШ) при участии начальников штабов видов вооруженных сил и командующих объединенными командованиями документа с одноименным названием. Данная стратегия обычно разрабатывается на несколько лет (от трех до пяти лет) и утверждается председателем ОКНШ. Военная стратегия – документ, определяющий практику осуществления задач, намеченных в Стратегии национальной безопасности и Национальной оборонной стратегии. Она намечает план применения вооруженных сил для реализации военных задач в краткосрочной и среднесрочной перспективе с учетом их возможного изменения в будущем. Национальная военная стратегия закладывает основу для разработки концепций совместных операций, в соответствии с которыми начальники штабов видов вооруженных сил и командующие объединенными командованиями в регионах определяют потребные для ведения военных действий возможности (проводят расчет необходимых сил и средств). Национальная военная стратегия устанавливает, что обеспечение внутренней безопасности США является главным приоритетом при защите страны. Роль вооруженных сил в обеспечении внутренней безопасности заключается в проведении разноплановых и комплексных акций как за границей, так и на территории самих США. «Первая линия обороны проходит за пределами континентальной части страны» [4, с.2], силы сдерживания должны находиться как можно ближе к источнику угрозы. Вблизи континента вооруженные силы используют свои ресурсы для защиты стратегических подходов к территории страны в космической, воздушной, морской сферах, а также с сухопутных направлений. При постановке соответствующих задач вооруженные силы могут быть применены на территории самих США для отражения непосредственного нападения, защиты населения и критических объектов инфраструктуры. Эти действия должны осуществляться в тесном взаимодействии с другими силовыми министерствами и органами обеспечения правопорядка. Можно отметить последовательное использование принципа упреждающих действий во всех взаимоподчиненных стратегиях: национальной безопасности, оборонной и военной. Отличительной чертой военной стратегии является конкретное изложение принципов, способов и форм использования военной силы применительно к месту и времени возникновения угроз безопасности США. Разработанная в 2004 г. и введенная в действие 18 марта 2005 г. Национальная военная стратегия США включает шесть разделов: введение (где изложены стратегические принципы); задачи вооруженных сил (военные задачи); объединенные силы, необходимые для успешного решения задач; состав и количественные параметры группировок войск (сил); общее видение войн будущего и заключение. Стратегические принципы: Национальная военная стратегия ставит перед вооруженными силами США следующие главные задачи: Содержание и сущность поставленных задач позволяют наметить подходы к определению качественных и количественных показателей (возможностей) объединенных сил (группировок войск). За исходное положение берется то, как (каким способом) противник может вести военные действия в будущем, а не то, с каким конкретным противником придется воевать. Вооруженные силы США должны быть способны разгромить противника, обладающего оружием массового уничтожения, современными технологиями и возможностями по ведению классических и ассиметричных военных действий. Основной проблемой следующего десятилетия будет то, как развивать и повышать качественные параметры объединенных сил в условиях глобальной войны, ограниченных ресурсов и многочисленных обязательств [4, с.15]. Вооруженные силы должны обладать экспедиционными возможностями, иметь группировки высокомобильных войск, подготовленные к децентрализованным действиям в удаленных регионах мира. Кроме того, они должны превосходить противника в быстроте и качестве планирования своих действий, в эффективности разведки и в использовании информационных технологий. Для этого они должны быть способны собирать, обрабатывать, анализировать разведывательные сведения, поступающие из любых источников и доводить их до всех заинтересованных инстанций, т.е. иметь доступ в соответствующие информационные системы. Вооруженные силы США должны быть способны вести военные действия во всех сферах: на земле, в воздухе, на море, в космосе и в киберпространстве. Состав и количественные параметры группировок войск (сил) должны обеспечивать ведение двух военных кампаний одновременно и достижение в них быстрого разгрома противника ("swift defeat” campaigns). При наличии ограниченного количества сил и средств вооруженные силы должны быть способны добиться решительной победы в одной из двух кампаний ("win decisively”). Эта модель определения состава группировок войск получила сокращенное название "1-4-2-1”. При этом созданные группировки должны быть способны: В современных условиях командиры боевых соединений и частей будут выполнять поставленные им задачи при таком построении и составе группировок войск, которые обеспечивают ведение войны с терроризмом, проведение текущих операций (Афганистан, Ирак) и повседневную деятельность войск по другим обязательствам государства. В документе отмечается, что ведущаяся война с терроризмом, вероятно, в обозримом будущем будет продолжаться, что отразится на составе и размещении группировок войск [4, с.21]. Особый интерес представляет пятый раздел Военной стратегии, в котором раскрываются пути создания необходимых группировок вооруженных сил для ведения будущих войн. В качестве главной цели выдвигается достижение вооруженными силами США всеобъемлющего доминирования – способности контролировать любую ситуацию или разгромить любого противника в военном конфликте любого типа и масштаба. «Всеобъемлющее доминирование» - комплексная концепция применения военной силы в современных условиях, которая также намечает контуры совместных операций войск (сил) в будущем. Для всеобъемлющего доминирования необходимы соответствующие военные возможности (группировки объединенных сил, обладающие соответствующим боевым потенциалом), оперативные концепции (концепции применения вооруженных сил в операциях), функциональные концепции (концепции обеспечивающих действий) и специальные ресурсы (critical enablers) быстро адаптируемые к различным условиям обстановки и к новым задачам. Согласно этой концепции, вооруженные силы США должны обладать возможностями по ведению одновременных операций в различных регионах мира, ограничению вариантов действий противника и его решительному разгрому в случае необходимости [4, с. 23]. Наряду с развитием технологий для повышения боевых возможностей войск и достижения общего военного превосходства, концепция предусматривает необходимость пересмотра доктринальных установок, организационных структур, систем подготовки войск, закупок вооружения, техники и материальных ресурсов, подготовки руководящего состава вооруженных сил, личного состава и военных объектов. В настоящее время виды вооруженных сил и командования войск на ТВД осуществляют ряд программ, направленных на достижение военного превосходства: 1) совершенствование организационной структуры вооруженных сил (изменение численного состава видов ВС, действующих войск (active) и резерва и др.); 2) повышение качества взаимодействия и обмена информацией между агентствами (для этого в пяти региональных и двух глобальных объединенных командованиях созданы межагентские группы по координации контртеррористической деятельности); 3) создание глобальной информационной системы («информационной сетки»); 4) разработка планов разведывательных кампаний (согласованное ведение разведки всеми видами ВС и гражданскими министерствами на всех этапах подготовки и ведения любых операций и обмен разведывательной информацией); 5) совершенствование системы базирования американских войск за границей; 6) совершенствование системы совместной подготовки руководящих военных и гражданских кадров. Подводя итог рассмотрению Национальной военной стратегии США-2005, можно заметить, что она действительно основывается на идеях Стратегии национальной безопасности и Национальной оборонной стратегии государства. Она детально описывает методику реализации политической доктрины действующего президента США Дж. Буша – доктрины превентивных действий с помощью военной силы. Постановка вооруженным силам США задачи достичь всеобъемлющего глобального доминирования вряд ли будет способствовать уменьшению риска развязывания военных конфликтов в любом регионе мира и может затронуть национальные интересы России и отразиться на уровне ее военной безопасности. В апреле 2003 г. министр обороны США утвердил решение о разработке системы концепций совместных операций (Joint Operations Concepts Family). Разработчики концепций (представители министерства обороны, ОКНШ, штабов видов ВС, объединенных командований, представители других министерств и ведомств) получили задачу «заглянуть в будущее» и предложить такие способы и формы проведения операций, которые были бы актуальны в течение 20 лет. Учитывая, что перечень военных операций (Range of Military Operations – ROMO) насчитывает 43 типа операций (действий), в которых могут быть задействованы вооруженные силы США, перед авторами стояла сложная задача. После выхода в свет Национальной военной стратегии США-2005 задача была конкретизирована ‑ теперь любая концепция должна была исходить из цели достижения вооруженными силами США всеобъемлющего доминирования. В качестве руководящих документов авторы концепций использовали: три стратегии – национальной безопасности, оборонную и военную; четырехгодичный военный обзор; руководство по стратегическому планированию и руководство по планированию трансформации (их общее название – Guidance and Planning Documents). В расчет принимались также концепции развития видов вооруженных сил. Разрабатываемые концепции должны были определить направления текущей и будущей трансформации вооруженных сил, предложив для этого модели (сценарии) применения объединенных сил в постоянно меняющейся среде безопасности. Концепция совместной операции будущего – это описание содержания и процесса операции будущего, которое показывает, как командир, используя военное искусство и военную практику, может применить возможности своих войск для достижения требуемого результата и решения поставленной задачи [10, с. 3]. Система концепций совместных операций состоит из: Сайт ОКНШ, где представлена открытая версия системы совместных операций в сокращенном варианте [10], излагает резюме каждой концепции в следующей последовательности: предназначение, сущность (в т.ч. временные рамки действия), решаемая проблема (задача), главная идея (замысел), состояние разработки концепции (проект, введена в действие и т.п.) и организация – разработчик документа. Более подробно данные концепции будут рассмотрены в готовящейся в ИСКРАН к изданию монографии «Военная политика США в начале XXI века». В целом, система концепций совместных операций вооруженных сил доводит до логического завершения центральную идею современной военной политики США: иметь самые мощные вооруженные силы, размещенные в передовых группировках по всему миру поближе к источникам потенциальных угроз, не допустить появления равных по силе конкурентов за счет упреждающего развития современных технологий и обеспечить собственное доминирование на ближайшие 15-20 лет. Разработанные военные концепции начинают оказывать обратное влияние на военно-политические и чисто политические стратегии и доктрины, так как на их базе формулируются программы создания и развития вооружений и техники и, следовательно, они в значительной мере предопределяют возможный характер вооруженной борьбы в будущих конфликтах. Данные концепции постоянно совершенствуются и уточняются, это в первую очередь относится к концепциям боевых и специальных операций и к концепциям применения войск после завершения активных фаз военных действий (Афганистан, Ирак). Приоритетными также являются концепции управления войсками (силами). Совершенно очевидно, что система концепций совместных операций вооруженных сил США в ближайшие годы будет иметь дальнейшее развитие по мере формирования нового глобального миропорядка и уточнения в нем роли и места Соединенных Штатов. Подводя итог краткому рассмотрению идеологии современной военной политики США можно сделать следующие выводы: 1. Система концептуальных документов, определявших основные направления осуществления военной политики США в начале XXI века, активно совершенствовалась. Были приняты новые издания Стратегии национальной безопасности, Национальной оборонной стратегии, Национальной военной стратегии, которые прямо отражали внешнеполитическую доктрину превентивных действий президента Дж. Буша и заложили идеологические основы активного наступательного характера современной военной политики США. Были разработаны документы, которых ранее не было: стратегии национальной безопасности по всем сферам деятельности государства. Особое внимание было уделено разработке путей и способов борьбы с терроризмом, распространением оружия массового уничтожения. 2. Сложившаяся к середине 2008 г. система концептуальных документов по военной политике США формировалась в специфических условиях – в ходе ведения войны с терроризмом. Поэтому первой в начале XXI века была принята Национальная концепция внутренней безопасности. Все остальные концепции безопасности формулировались с учетом задачи – не допустить террористических актов на территории США, защитить американский народ и важные (критические) объекты инфраструктуры страны. Другим важным фактором, повлиявшим на содержание руководящих документов, стало изменение роли США в мировой политике. США не смогли в одиночку решить главные проблемы глобальной безопасности, мир перестал быть однополярным, каким был в конце XX века. США стали искать коллективные подходы к решению задач обеспечения безопасности, что нашло свое отражение в документах 2005-2006 гг. (Стратегия национальной безопасности – 2006, Национальная оборонная стратегия -2005 и даже концепции применения вооруженных сил). В документах последних лет США перестали рассматривать Россию в качестве стратегического партнера. 3. Администрации президента Дж. Буша использовала системный подход к разработке концептуальных документов, определявших основные направления осуществления военной политики США в 2001-2008 гг. и закладывающих основы военной политики будущего. Ей удалось разработать систему взаимоподчиненных документов по всей вертикали осуществления военной политики: от формулирования целей применения военной силы в Стратегии национальной безопасности до порядка глобального базирования американских войск (сил) и способов ведения конкретных операций в концепциях применения вооруженных сил. Часть документов, определяющих формы и способы применения войск, постоянно обновляется, что связано с продолжающимися военными действиями в Ираке и Афганистане. В данном случае практика прямо влияет на теорию использования военной силы. Формулирование характера будущих вооруженных конфликтов и войн с опорой на опыт операций по стабилизации обстановки в Афганистане и контртеррористической (противоповстанческой) операции в Ираке может дать результаты, которые не будут отвечать конкретному содержанию того или иного конфликта через 10-15 лет. 4. Постановка вооруженным силам США конечной задачи достичь всеобъемлющего доминирования ‑ способности контролировать любую ситуацию или разгромить любого противника в военном конфликте любого типа и масштаба ‑ провоцирует другие государства на адекватные ответные действия. В мире стремительно нарастает новая волна гонки вооружений, хотя главные американские стратегии (национальной безопасности и оборонная) исходят из того, что в будущем мир станет безопаснее и лучше, чем сегодня. Более того, создание Соединенными Штатами новых глобальных группировок войск, приближенных к источникам угроз национальным интересам США, затрагивает многие государства мира. Данная ситуация не может не влиять на состояние и уровень военной безопасности России, которая будет вынуждена искать не только адекватные, но и ассиметричные ответы на зарождающиеся угрозы собственной безопасности.
Источники и примечания: | |
|
| |
| Просмотров: 13017 | | |
| Всего комментариев: 0 | |