| Назад в "Я хочу стать Soldier" Солдат (15-18) Музыченко Игорь 7-10 Попытка стать солдатом - раз Глава 15 Первая зарядка. Первый полноценный день. Мы начинаем ощущать себя настоящими солдатами. По-моему, тогда никто даже не ходил в туалет. Нас хватило только на то, чтобы кое-как одеть спортивную форму, кроссовки и выбежать на улицу, где уже ходили злые, орущие сержанты. Построились. Поскольку я уже был Служивым, прошедшим мрачное подобие такой школы в Техасе, позволил себе даже немного расслабиться. Отжимания меня не пугали, к крикам я оставался абсолютно равнодушен, так что можно было и осмотреться. По предыдущим двум неделям я был уже со многими знаком, но так же попадалось и много новых лиц, которые приехали только за три дня до этого. Им в спешке выдали обмундирование и сплавили из приемника от греха подальше. За ними было наблюдать интереснее всего. По некоторым сразу было видно, что долго они не продержатся. Таких видно сразу. Они не смотрят по сторонам, окружающая обстановка их не занимает. Их взгляд сосредоточен на земле или прямо вперед, причем они не видят даже уставившегося им в глаза затылка впереди стоящего. Прекратив наконец орать и подгонять последних опоздавших, сержанты занялись перекличкой. После того, как он называл твое имя, надо было орать (и чем громче, тем лучше): Here, drill-sergeant!!! Когда список закончился, нам было официально объявлено, что с этого момента мы являемся собственностью американского правительства и что порча этой самой собственности влечет за собой уголовную ответственность. Каждая отдельная собственность принадлежит компании Bravo, которая находится под чутким руководством капитана такого-то, первого сержанта и начальник длиллов непомню-как-зовут. Капитан выступит перед нами позднее, первый сержант отсутствует по причине легкого недомогания и вообще нас знать не хочет (я его так, по-моему и не видел ни разу), а с главным издевателем мы уже знакомы - именно он нас приветствовал в автобусе. Компания разделена на два взвода по 65 человек и на 6 сержантов, по три на каждый. Я оказался в первом. Главным у нас оказался сержант седьмого класса (Е-7) Лашапель, прям как какой-нибудь французский философ и надо отдать ему должное, он им, философом, и оказался. Вторым, вернее, второй, сержант шестого класса, Круз. Ну и Вы уже знакомы с Роджерсом, моим любимым. Мне еще представится случай (и не один) рассказать про каждого. Уже более спокойным голосом Лашапель объяснил нам, что по команде нам надо будет повернуться направо на 90 градусов, по второй команде переставить левую ногу вперед и следовать за впередиидущим. Первым четырем (в том числе и мне) он дал особые указания. Мы должны были красиво вписаться друг между другом и наподобие змейки развернуть взвод в противоположную сторону и следовать на место проведения зарядки. В ногу. Вопросы есть? Вопросов нет. На-право! К сожалению, современная американская молодежь вряд ли сможет отличить сено от соломы. То ли с перепугу, то ли по незнанию, но не совру, если скажу, что примерно половина тут же повернулась ... не туда. Крики, ругань, проклятие родителей и школ, которые мы позаканчивали. В исходную позицию! На-право!!! Наша песня хороша, начинай сначала. Минут через десять, медленно, с раздумьями, оглядываясь на соседей, все 65 человек определились со сторонами и мы дружно повернулись лицом к восходу. Вперед! Марш! За 10 минут мои соседи позабыли, куда и как и с какой ноги им нужно идти. И вообще, что такое происходит? Моего бравого шага в этой суматохе никто и не заметил. Комедия, да и только. Наконец, определившись и с этой сложной задачей, мы пошагали (маршем это никак не назовешь) к условленному месту, коим оказалась парковка прямо рядом с нашими бараками. Первая зарядка в Алабаме оказалась совсем не сложной. Нам просто устроили показательные выступления и проверку на физическую подготовку. Нам показали, как надо правильно отжиматься. Оказывается, это совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. Спину надо держать прямо, попу прогибать нельзя, локти должны сгибаться под прямым углом и распрямляться так, чтобы было слышно хруст костей. Можно и отдохнуть, но только в двух позиция. Либо попой кверху либо прогнувшись вниз. Голову задирать кверху нельзя, надо смотреть в сторону. Следующее по важности упражнение - качание пресса. Там тоже много скучных подробностей и часто очень неприятно пахнущих. Дело в том, что пока один качает пресс, второй прижимает его лодыжки к земле. Занятие малоприятное и неблагодарное, особенно если на ужин был гороховый суп. Оказывается, люди сильно напрягаются, пытаясь сесть прямо из положения лежа. Не верите? Попробуйте. После всех этих объяснений нас разбили попарно и мы начали упражняться. Так прошло около часа. Сержанты ходили вокруг да около, иногда орали, а иногда спокойно помогали и объясняли, если человек что-то делал неправильно. Замечу, что и сами они от нас не отставали, отжимались, качались и т.д. В своем ритме, конечно. Закончили. Пошли на стадион. Пора разбиваться на группы. Нам объяснили нашу задачу: пробежать четыре круга что есть силы и ни разу не останавливаться. Второе, не менее важное задание - запомнить время, за которое нам это удалось и потом подойти к сержанту и удостовериться, что он записал его правильно. Все просто и понятно. На старт! Внимание! Марш! Побежали. К моему удивлению я обнаружил себя в лидирующей тройке. На втором круге мы уже начали обгонять отстающих. Надо было пробежать одну милю. Всех, кто сделал это быстрее, чем за 8 минут, определили в группу А. Глава 16 Вообще-то, это мне просто показалось, что первый день закончился. Потому что не успел я закрыть глаза, как сразу услышал: Поооооооооодъём!!! Крик раздавался сразу отовсюду и я даже не понял, что произошло. Оказалось, что в бараке всюду были поставлены громкоговорители и дрил нас будил, не выходя из своего кабинета. Тогда у нас еще пошли слухи, что везде, чуть ли не в каждом шкафу, стоят видеокамеры, но в последствии они не подтвердились - немножко личной жизни у нас все-таки оставалось. В Техасе у нас были дежурные, которые потихоньку всех будили, так что такое обращение к моей персоне меня покоробило, но все эти мысли приходили в голову, пока я одевался. Опять же, по привычке, начал натягивать спортивную форму, чтобы бежать на зарядку. Вокруг одевались кто во что горазд. Пришел сержант. Увидев такое безобразие, начал ходить между кроватями и что-то орать на своем сержантском языке. Я уже, по-моему, писал, что это работа у них такая и в принципе им не позавидуешь, потому что школа подготовки для таких издевательств еще хуже нашей школы и через нее тоже не все проходят. Мне кажется, что они учатся выкрикивать просто набор слов, главное, чтобы звучало страшно. Я когда-то читал историю об одном воре, которому удавалось избегать заключение потому, что на суде его всегда признавали невменяемым. Есть болезнь, при которой человек очень быстро и беспорядочно произносит слова. Считается, что симулировать такое невозможно, но он каким-то образом натренировал себя и докторам не к чему было прицепиться. Он сидел на стуле и часами выдавал слова никак не связанные между собой. Дрил-сержанты еще одно подтверждение тому, что симулировать можно что угодно, было бы желание и практика. Из всего я только разобрал, что одевать надо камуфляж, что зарядки у нас пока не будет. Ну, не будет, и слава богу. Значит идем завтракать. А что еще может солдат делать рано утром? Оделись мы все довольно быстро и побежали на построение. Опаздывающих подгоняли криками. Опоздавших заставили встать вне строя и все застыли в напряжении, ожидая дальнейшего развития событий. Начало не обещало ничего хорошего. Нам прочитали лекцию о том, что мы - солдаты лучшей в мире армии и должны вести себя соответственно, а опаздывают только разлагающие элементы, которые за это поплатятся. После десяти минут лекции лучших в мире солдат повели завтракать - а как же иначе? Не видел, что делали с оставшимися, но в строю они появились минут через пятнадцать, мокрые и задыхающиеся. Это послужило хорошим уроком для всех и в последующем опозданий практически не было, скорее наоборот - если не считать утреннего построения, на все остальные приходили заранее. Тот день мы провели в основном в классах. Нам читали лекции на разные темы, в основном, про поведение. Полдня мы прослушали про сексуальные домогательства и про то, как это наказывается. Вообще эта тема очень популярна не только в армии, но и по всей Америке. Было сказано уже столько, что не хочется повторяться. Но была и интересная "беседа", в которой мы даже могли принимать участие, а не просто безучастно сидеть, стараясь не закрывать слипающиеся глаза. Тема - стереотипы. Тут уж я выяснил много нового и интересного. Сначала сержант рассказывал нам, что в человеческом обществе стереотипы играют очень важную роль, хотя в основном они несправедливы. В основном это касалось рассовых и национальных предрассудков. Потом он предложил нам поделиться своим мнением и рассказать о наших стереотипах. Жалко, что я не записывал, а многое уже забыл. ....................................... Там же я в первый раз услышал про Колорадо. Оказывается, колородчане воняют. С чем это связано, я не знаю до сих пор. В конце я набрался храбрости и задал вопрос, мучавший меня с самого начала лекции: как американцы представляют русских. Вы, наверно, уже догадываетесь, что первым прозвучало алкоголики. Так оно и есть. Русские пьют, пьют, пьют. В одной из серий популярных "Симпсонов" полицейский остановил одного из героев и предложил ему пройти тест на алкоголь. Процедура обычная - дуешь в трубку и прибор определяет уровень опьянения. Шкала начиналась с трезвого, а продолжение было примерно такое: в норме, домой доедет, не доедет, очень пьян, Борис Ельцин. Смешно? Смешно и грустно, но факт остается фактом и мы - нация алкоголиков в глазах остального мира. Хотя это и не справедливо. У шотландцев, например, существует слово, описывающее чесотку верхней губы перед четвертой рюмкой. Потом пошли Сибирь, Горбачев, перестройка, короче, стандартный набор. Но звучали и такие: у русских женщин на груди растут волосы, которые они не бреют, зато на ногах волос нет. День длился очень долго. В последствии нам устраивали такие "разгрузочные"
дни. Это была мука, потому что сидя гораздо сложнее не заснуть, чем занимаясь
чем-угодно на улице. Очень хочется закрыть глаза хоть на минутку, наступает
момент, когда они закрываются и окружающий мир перестает существовать. Обычно
это длится не более тридцати секунд и блаженный сон прерывает рык сержанта:
рядовой! Подъем! Не хочешь сидя слушать, будешь слушать лежа! И ты встаешь и
плетешься в конец класса отжиматься. А потом остаток лекции стоишь у стены и
думаешь: какой же я был глупый! Ну неужели было так тяжело сидеть и слушать
этого интересного лектора. И завидуешь всем остальным. Надо сказать, что встать
можно было и самому. Если чувтвовал, что момент отключения наступает, а
отжиматься не хочется, вставал и сам отходил к стене. Был у нас паренек, который
спал с открытыми глазами. Я так и не знаю, как ему это удавалось, но спал он
везде и всегда. Раскрылось это на одной из лекций месяца два спустя. По-видимому
он заснул слишком крепко, потому что уставился на лектора и сидел не двигаясь и
не моргая минут сорок. Потихоньку сержанта начали одолевать сомнения, жив ли он
еще. И промелькнула догадка. Не прекращая разговаривать он спустился с подиума и
направился к нашему герою. По классу уже пошли смешки. Сержант подошел,
замолчал, тот даже не шелохнулся. Не отреагировал он и на махание руками перед
его глазами. Мы уже смеялись от души. Даже сержант начал улыбаться. Но работа
есть работа. Он подошел к нему сзади, нагнулся к уху, прокашлялся и как заорет:
Встать! Бедный солдатик не встал, он упал со стула. Со стороны это выглядело,
как если бы его сдуло ветром. Сидел, сидел и вдруг пропал. Вскочил и начал
хлопать глазами, ничего не понимая. По-видимому, ему снился чудесный сон, потому
что выглядел он крайне растерянно и комично. Но за все хорошее надо платить. Его
вывели на улицу и часа полтора мы могли слышать: отжиматься, приседать, бег на
месте. А Вы попробуйте в течение десяти минут в сумасшедшем темпе этим
позаниматься. Вот-вот. Так что мы сидели и завидовали сами себе. Я думаю, что
после этого у паренька и ночью были проблемы со сном. Глава 17 Вскоре жизнь начала входить в колею. Напряжение прошло и мы стали привыкать. Мне кажется, что большинство новых рекрутов отсеялось именно в первые две недели. Они ушли незаметно и никто даже не знал, почему. Потом выяснилось, что в основном по состоянию здоровья, но так ли это на самом деле, я не знаю. За все остальное время только два человека закончили службу, так ее и не начав. Один сбежал за две недели до окончания. Я до сих пор задаю себе вопрос, почему он это сделал. Хороший паренек был, на стрельбище заработал эксперта. Он был в параллельном взводе, так что у меня не было возможности с ним познакомиться и я могу только предполагать, что он выдохся. Его нашли через четыре дня - он вернулся домой и его отец позвонил в Алабаму, сказать, что сын жив и все в порядке. Окончания этой истории не знаю. А вот со вторым знаком был довольно хорошо. Можно сказать, что я стал его единственным другом и чуть не плакал, когда его выгнали. А его выгнали тоже незадолго до последнего парада. Джерри. У него была очень печальная история. Отец был офицером высоко ранга в airforce, а мать - домохозяйка. Когда он был еще совсем маленький, они развелись и она вышла замуж за дальнобойщика. Отношения между отчимом и пасынком не сложились настолько плохо, что в 12 лет он убежал из дома и до семнадцати жил на улице. Никогда не рассказывал, как он провел эти пять лет, а я не спрашивал. В семнадцать он решил, что хватит шастать по подворотням и пошел к армейскому рекрутору. В школу он не ходил, но наш дрил-сержант позже сказал, что экзамены он сдал с одним из лучших результатов в стране. В Америке не обязательно посещать школу, но если хочешь получить диплом, надо сдать экзамен. Джерри действительно очень сильно выделялся из толпы. Когда я ему сказал, что родился во Львове, он поинтересовался, не Лемберг ли это, который в 39-ом году стал советским после раздела Польши. У меня впечатление, что пять лет он провел в библиотеках. С ним у меня связан интересный случай. Я уже упоминал о дне, когда нам рассказывали о стереотипах. Джерри родился в Колорадо Спрингс и, конечно, спросил, что думают о людях из Колорадо. Сержант-преподаватель ответил: "They stink" (Они воняют) и перешел к следующему вопросу. Такой обиды в глазах я не видел ни до ни после. Позже он подошел ко мне и чуть не плача сказал, что все это ложь и в его родном штате живут самые замечательные люди. Через несколько месяцев я в этом и сам убедился. Джерри был ужасно независимым. Он хуже всех переносил крики и воспринимал их персонально. Мои объяснения, что это их работа и им абсолютно до лампочки, на кого орать, не помогли. Он огрызался постоянно, по поводу и без. За это его невзлюбили. Причем не только сержанты, но и солдаты. Его сторонились и избегали. Однажды, я не знаю что произошло, Джерри пошел "бить" сержанта. Он зашел в комнату и объявил, что ему все это осточертело и он идет мстить, а именно, бить сержанта. Даже пригласил с собой желающих. Понятно, что никто его не поддержал. Я его догнал уже в дверях и пытался остановить, но он меня даже не слушал. Он ушел и больше я его не видел. Он все-таки добрался до сержанта и затеял драку. Его выгнали. Но это было уже гораздо позже, как я уже упоминал. Пытаюсь вспомнить все по порядку, но вряд ли мне это удастся. Так что буду описывать события не в хронологическом порядке. Что должен уметь боец? Основная задача - защита государства от внешних врагов. Поэтому, независимо от специальности, первые восемь недель у всех одинаковые. Нас учат убивать и выживать в тяжелых условиях. Вряд ли их (условия) можно сравнить с военными, но армия старается. Правда, по-моему личному мнению, ей это плохо удается. Разговаривая с людьми, которые прошли через курс молодого бойца 10, 20, 30 и более лет назад, приходишь к выводу, что современный солдат уже не готов ко всем тяготам полевой жизни. Исключение могут составлять только пехотинцы. Остальным стало гораздо легче. Недавно слышал, что в некоторых местах курсанты живут в комнатах на двоих, прямо как в гостинице. Я, конечно, понимаю, что средний уровень жизни растет, но не до такой же степени. Лет десять назад я бы никогда не подумал, что напишу такие слова, но вот они, черным по белому: Армия есть армия и не надо превращать ее в детский сад. Скоро сержанты вместо тренировок будут завтраки в постель приносить. То, что служба меняется, я понял, когда нас повели на полосу с препятствиями. Там было много интересного и мы все были ужасно возбуждены: не каждый день приходится преодолевать рвы с водой, лазить через заборы, забираться на 4-ех этажные здания, подниматься по канату на большую высоту... Все как в кино или в рекламном ролике: Be all you can be! Этим наш поход и ограничился. Нам все показали, ага. Только испытать себе по полной программе не удалось. Мы полазили по горизонтальной лестнице, пробежали по бревну, проползли под колючей проволокой и... все. Мне было стыдно за себя и за мою армию. Зато нас приводили в прекрасную физическую форму. Я сужу по себе и по другим и честно могу сказать, что в смысле здоровья армия повлияла на меня наилучшим образом. Помню, за пару недель до моего отъезда, мы поспорили с моим тестем, кто отожмется больше раз. Не на время, а просто. Ему за 50 и он отжался, если не ошибаюсь, 25 раз. Я с трудом выжал 30, но честно говоря, что это были за отжимания? Последние десять - только подобие, руки уже не сгибались, а попа провисала. Про пресс я и не говорю, раз 30 может быть. Бег? Попробуйте пробежать три с половиной километра, если вы никогда не бегали и курите пачку-полторы в день. Через несколько месяцев я отжимался 79 раз за две минуты, пресс качал 84 раза за такое же количество времени, а бег стал моей гордостью. На последнем тесте в Алабаме я пробежал две мили за 13:09. Кстати, там при мне ходили легенды о русском пареньке, которые проходил курс примерно за год до меня. Тот бегал две мили с олимпийским результатом - 8:50. Кто он и где сейчас находится, я не знаю, но помнить про него буду еще долго. Однажды утром у нас появился дедушка. Не в смысле советской армии, но в смысле возраста. Мы готовились идти на зарядку, когда из офиса вышел такой себе старичок, иначе его и не назовешь. Но с телом юного атлета. Оказалось, что это наш новый первый сержант. Он спросил дрилла, можно ли ему возглавить первую беговую группу и, конечно, получил добро. Мог бы и не спрашивать, но этикет вынуждал. Размявшись, мы побежали. К тому времени я уже считал себя достаточно хорошим бегуном, по крайней мере бег не вызывал у меня никаких сложностей, я его полюбил и получал удовольствие. Дошел до того, что даже стал останавливаться и отжиматься, а потом догонять своих ребят. Скажу вам, что так, как в то утро, я не бегал ни до, ни после. "Дедушка" оказался каким-то армейским чемпионом по бегу на длинные дистанции. Молодые, здоровые мужики, которые бегали каждый день, сдыхать начали уже через 10 минут. Первый бежал впереди всех, иногда оббегая взвод и подбадривая нас. Кричал, что сделает из нас лучших бегунов страны, но мне в это почему-то не верилось. Держался до последнего. Да, надо упомянуть, что он сразу объявил, что бегает быстро и чтобы мы не боялись, что сойдем с дистанции: никаких санкций за это не последует. Вот наши ряды потихоньку и редели. Вернее, редели очень быстро. Закончилось все тем, что нас осталось трое - первый, еще один паренек и я, чем до сих пор горжусь. С этим пареньком мы остановились одновременно, а наш начальник побежал дальше и исчез за поворотом. Причем, он даже не вспотел. Хочется еще описать, где мы бегали. Если не думать о 100-градусной жаре и 100-градусной влажности в 4 часа утра, а только смотреть по сторонам, то Алабама - красивейшее место. Я не помню ничего подобного ни в России ни на Украине. К моему удивлению, там оказалось много хвойных деревьев. Среди густого-густого, зеленого-зеленого леса идет великолепная дорога, как с рекламной картинки. Вокруг благодать. Утром вовсю заливаются птицы. Смотреть по сторонам - одно удовольствие. На душе становится очень спокойно и умиротворенно. Странные слова для армии, не правда ли? Но именно так я и чувствовал. Время как-будто остановилось. Только ты и лес. Даже окружающие тебя товарищи начинают дышать тише, боясь нарушить это утреннее состояние природы. Именно тогда я и полюбил бегать и, если есть возможность, всегда ей пользуюсь. До сих пор мечтаю пробежать марафон, не на время, но для себя, чтобы сказать: я пробежал Марафон! Однажды был к этому очень близок. Два года назад, летом, начал серьезно бегать и в одно воскресенье пробежал 15 миль. Это, конечно, не марафон, но если бы я не заболел, то может быть... Да, так начал я со здоровья. На первом медицинском осмотре я весил 62 кило. Для моего не такого уж и высокого роста (180) это все равно очень мало. У меня сохранилась фотография с пляжа в 96-ом году - кожа да кости. Через полгода я весил 80. Правда, надо учесть, что и курить я тогда бросил. Вернее, меня бросили. Практически все, кого я знаю, довольно серьезно подправили здоровье, если были проблемы. Худые толстели, толстые, наоборот, худели. В армии, как и на почте, практически нет толстых людей. Если они появляются, то от них избавляются. Дело в том, что раз в год, кроме теста по физкультуре, проводится тест на количество жира. Сантиметром измеряется живот и если размер его выше, чем в таблице, человеку дается год, чтобы это положение исправить. Если год проходит безрезультатно, солдат очень быстро становится цивильным человеком. К сожалению, это не очень справедливо и нужно разбираться индивидуально, чем никто не занимается. Я знаю по крайней мере два случая, когда вот так избавлялись от людей. Оба были прекрасные специалисты своего дела и оба любили армию, по крайней мере, сами бы не ушли. Тесты по физкультуре они, хотя и с трудом, но всегда сдавали. Их подвело брюхо. Ушли в один день. Да, это произошло уже не в школе, но на службе, в Колорадо, о чем я еще расскажу. 7-11 Попытка стать солдатом - раз
11-14 - И снова бэйсик | |
|
| |
| Просмотров: 3852 | | |
| Всего комментариев: 0 | |